Кровь драконов

За его словами последовали стук падающей мебели и приглушенный женский крик.

Длинная рубаха, которую Сельдену недавно дала Кассим, закрутилась вокруг его бедер. Он спустил ноги с кровати и начал выпутываться из складок ткани.

— Кассим! — позвал он и опять захлебнулся кашлем.

Юноша встал, ощущая себя чересчур высоким и качаясь, как тростинка на ветру. От слабости у него подгибались колени. Он ухватился за спинку дивана и сделал в темноте несколько неверных шагов. Вскоре его вытянутые руки натолкнулись на прочную деревянную дверь. Он не покидал своей комнатушки с того момента, как здесь появился, и понятия не имел, куда эта дверь ведет. Сельден похлопал ладонями по массивной поверхности, нашел ручку и открыл защелку. Створка распахнулась, и он, шатаясь, переступил порог.

Кассим придавил к кровати какой-то здоровяк. Одной рукой он сжимал горло женщины, а другой пытался стащить с нее ночную сорочку. Кассим дергалась и отчаянно старалась освободиться. Голова у нее запрокинулась, косы растрепались, рот широко распахнулся, а глаза выпучились от ужаса: казалось, она вот-вот задохнется.

— Отпусти ее! — крикнул Сельден.

Юноша испытал приступ слабости, но решительно заковылял вперед, заходясь в кашле. Нащупав цветочный горшок, он бросил его в насильника. Горшок отскочил от его спины, упал на пол, не разбившись, и покатился по кругу. На ковер высыпалась земля. Мужчина обернулся через плечо, и Сельден узнал канцлера Эллика. Его лицо, и без того красное от похоти, теперь побагровело от ярости.

— Убирайся! Исчезни, или я тебя убью, урод!

— Кассим! — закричал Сельден, видя, что у женщины изо рта уже начал вываливаться язык. — Ты же убьешь ее! Отпусти немедленно!

— Я вправе делать все, что пожелаю! Могу запросто убить ее! И тебя тоже! — проорал Эллик.

Однако он все-таки выпустил Кассим и ринулся на Сельдена.

Под рукой у юноши оказалась бронзовая статуэтка. Сельден швырнул ее в канцлера, но она пролетела мимо и гулко ударилась об пол. А уже в следующую секунду Эллик сгреб пленника за сорочку, легко вздернул над полом и принялся трясти, словно тряпку. Куда уж Сельдену было справиться с таким противником. Он осыпал канцлера ударами, но в его кулаках не было силы. Обозлившийся ребенок и тот дрался бы лучше. Эллик расхохотался, насмешливо и торжествующе, и отшвырнул Сельдена прочь. Тот ударился о дверь и, соскальзывая вниз, попытался за нее ухватиться. Темнота стала наступать со всех сторон, делая комнату тесной, а в следующее мгновение она вообще исчезла.

Неожиданно кто-то вцепился в его плечи и перевернул на спину. Сельден замахал руками, пытаясь сопротивляться, но услышал голос Кассим:

— Перестань. Это я. Он ушел.

В помещении царил полумрак. Когда зрение юноши восстановилось, он различил светлое пятно сорочки Кассим, а потом и блеклое золото растрепанных кос. Увидев ее лицо в рамке распущенных волос, он понял, что она моложе, чем ему раньше казалось. Он убрал упавшие на лоб пряди и внезапно скорчился от боли. Ныло все тело, причем очень сильно. Наверное, он сморщился, потому что женщина устало произнесла:

— Эллик дал тебе еще несколько пинков, прежде чем уйти.

— Он тебя обидел? — спросил Сельден и сам понял, насколько наивно прозвучал этот вопрос.

В ее глазах вспыхнули искры ярости.

— Нет. Эллик просто меня изнасиловал. Даже не особо напрягая фантазию. Придушил, побил и изнасиловал.

— Кассим! — потрясенно воскликнул юноша. — Как ты можешь так хладнокровно об этом говорить?

— А как еще об этом говорить? — спросила она. Губы у нее опухли, но все равно презрительно кривились. — Думаешь, со мной это в первый раз? Нет. Или притворишься, что искренне удивлен, и будешь утверждать, что твои соплеменники никогда так не поступают?

Несмотря на грубый тон, женщина прикасалась к нему очень бережно и осторожно помогла своему подопечному сесть. Сельден снова раскашлялся и смутился, когда Кассим рукавом своей сорочки заботливо утерла ему рот. Восстановив наконец дыхание, он вымолвил:

— В нашем народе изнасилованиям не потворствуют.

— Да неужели? Но я уверена, что они все равно случаются.

— Это правда, — вынужден был признать юноша.

Он мягко высвободился из ее рук. Если бы Кассим сейчас на него не смотрела, он вернулся бы к дивану ползком. Сельден чувствовал, куда пришлись пинки Эллика. Один — в ребра, другой — в бедро, а третий — в голову. Хотя могло быть и хуже. Однажды он видел, как какого-то человека сбили с ног, а потом принялись топтать. Это произошло прямо перед его клеткой, когда «человека-дракона» еще только-только выставили напоказ. Нападающие были пьяны, глазели на него и насмешничали, однако Сельден все равно тогда громко закричал, требуя, чтобы они прекратили избивать того несчастного. Он звал на помощь — умоляя, чтобы хоть кто-нибудь вмешался.

Но никто его, конечно, не слушал.

— Я пытался тебе помочь, однако у меня ничего не получилось, — пробормотал Сельден, и сам удивляясь, с какой стати он так унижается, напоминая женщине о своей неудаче.