Кровь драконов

— Я хотел, чтобы ты была ею. Это правда. И я по-прежнему этого хочу. Мы всегда мечтали о том, что возродимся снова в новой паре Старших. Что мы будем гулять, танцевать и обедать вместе. Снова любить друг друга в нашем саду. Для того мы и создали наши колонны. — Он глубоко вздохнул. — Но сюда я тебя привел не поэтому. Я заставил тебя спуститься ради драконов. И ради Малты, Рэйна и их ребенка. Ради Тинтальи. Ради всех нас. Тимара, нам необходимо Серебро. Капли крови дракона или его чешуйки достаточно, дабы начать изменения. Но следует продолжить их в таком направлении, чтобы мы и наши дети смогли жить… И тут без Серебра никак не обойтись.

Тимара все это прекрасно знала. Но что толку, если…

— Здесь нет Серебра, Рапскаль. Только кости.

Девушка надела кольцо себе на палец. Оно свободно на нем болталось. Это не ее кольцо. Джидзин, соприкасающийся с ее кожей, нашептывал тайны, которые Тимаре не хотелось слышать.

— Ты и еще несколько мастеров занимались этим колодцем. Ты говорила о том, что им управляешь. Я подумал…

— Я ничего об этом не помню, Рапскаль.

Она похлопала перчатками по ноге и попыталась подсунуть их под пояс, на котором висели инструменты. Но пояса на ней не было.

— Правда? — негромко спросил Рапскаль. — Неужели совсем ничего?

Тимара молча посмотрела на него, а потом обвела взглядом слабо мерцающие стены, окружавшие ее со всех сторон.

— Ну, я помню, что спускаться сюда было опасно. Мы всегда брали с собой фонари. И у каждого из нас обязательно должен был быть напарник.

— Рамоз, — все так же тихо произнес он.

Тимара горько улыбнулась.

— Никогда не доверяй ревнивцу, — бросила она.

Она сама не понимала, что хотела этим сказать. Молчание затягивалось, и девушка не пыталась его нарушить. Она рассматривала гладкие черные стены, дожидаясь, чтобы к ней пришло какое-нибудь воспоминание. Но оно не приходило. Тимара перевела взгляд на кости и попыталась вызвать в себе какое-нибудь чувство к женщине, которая погибла здесь давным-давно.

Ей удалось ухватить ускользающую мысль.

— Меня всегда пугал этот колодец — с того самого момента, как я его впервые увидела. Но я и не подозревала, что Амаринда здесь погибла. Она не могла вернуться и вложить это воспоминание в камень!

— Все верно, но я-то об этом знал. Даже тогда, когда оставлял для Амаринды послание и уходил из города, я это каким-то образом уже знал. И мои воспоминания наложились на твои.

— Но ты все равно привел меня сюда.

— Это последний шанс. Для всех нас.

Тимара задумалась над его словами. Последний шанс. Она предупредила Рапскаля, что, если он заставит ее спуститься в колодец, между ними все изменится. Но она спустилась добровольно. Тем не менее девушка подозревала, что уже никогда не будет относиться к нему по-прежнему.

— У меня замерзли руки, — сказала она просто для того, чтобы хоть что-то сказать, а потом добавила: — Бесполезно здесь оставаться, Рапскаль. Тут для нас ничего нет. Я ничего не помню. Лучше бы нам выбраться отсюда, пока мы еще в состоянии это сделать.

Он безнадежно кивнул, и Тимара жестом предложила ему лезть первым. Она всегда карабкалась лучше, чем Рапскаль. Она подсадила его повыше и крепко держала веревку, пока юноша не крикнул:

— Я уже на цепи!

И только после этого последовала за ним.

— Ха! — вырвалось у Тимары. Оказывается она, сама того не заметив, надела перчатки, а они скрыли свет от кольца.

«Ничего, — сказала она себе, — скоро я выберусь наверх». Девушка обернула веревку вокруг руки и уперлась босой ногой в стену. Холодно! Вытянув свободную руку, она перехватила веревку выше и начала подъем в темноте. Подниматься было гораздо труднее, чем съезжать вниз, обжигая ладони. Никто не удерживал веревку: та раскачивалась и дергалась при каждом ее движении, а когти на пальцах ног скользили по гладкой стене.

У самой цепи Тимара задержалась. Если на веревочном отрезке перчатки защитили ее поврежденные при стремительном спуске ладони, то на скользкой цепи они только усилят опасность. Девушка перебралась на цепь, обвязала себя веревкой, уперлась ногами в стену, стащила перчатку с одной руки и… обнаружила, что уставилась на небольшой узор из Серебра на черном камне, который оказался прямо перед ее глазами. Был ли он здесь, когда она спускалась вниз? Тимара была уверена, что заметила бы его! Но конечно, сияние лунного медальона могло скрыть от нее узор.

Тимара запихнула перчатку за пазуху. Перехватив цепь, она подалась ближе. Надпись. Девушка приложила кончик пальца к буквам, водя по узнаваемым изгибам. Тут говорилось о чем-то важном. Почти невольно ее рука дошла до конца строки и постучала по значку, который там стоял. Два раза.

Тимара вздрогнула, услышав под собой скрежет камня по камню. Ей захотелось поскорее броситься вверх по цепи, но острое любопытство заставило ее медленно спуститься вниз по веревке. Вот оно! Большой кусок стены уходил назад, плавно откатываясь и оставляя после себя отверстие.

— Клапан на Серебряной жиле! — услышала она собственное восклицание.