Кровь как лимонад

У Марка перед глазами встает вчерашний офис Джонни И. Деппа, пугливый «пиджак» из «фокуса» с ведомственными номерами, оброненная кавказцем фраза про повисших на хвосте федералов. «Крот» на окладе у бандитов? Знает ли об этом знакомый Олегыча?

— Только странно, — говорит Артемьев. — Федерал сказал, что кафе на Кронверкском — точка Хаметова, без вопросов. Зачем он ее сжег тогда? Не вяжется что-то…

Миха, который внимает Артемьеву одним ухом, потому что обо всем этом в курсе, хмыкает и произносит:

— Зацените, какая девочка приятная.

— Мне до жены никак не добраться, пока она не спит, а ты про девочек тут… — говорит Артемьев.

Он даже не поворачивается, но Марк машинально смотрит, куда показывает Костров.

За один из столиков присаживаются двое. Только что вошли — отряхивают с курток капли. Парень садится первым и на какое-то время перестает закрывать спиной свою спутницу. Девушка и в самом деле симпатичная. Стройная, с немного асимметричными чертами и веселым, но чем-то озабоченным лицом и короткими темными волосами, торчащими из-под черной спортивной шапки.

Миха улыбается девушке без надежды, что она заметит его знаки внимания. Та машет рукой хозяину «Копов», Захар кивает и подходит к ней. Протягивает руку ее приятелю. Марк перестает на них смотреть, слушает вновь заговорившего Артемьева.

— Миха сказал, что вы с ним встречаетесь, я тоже решил приехать. Сейчас вот сижу и делюсь с тобой служебной информацией. И только потому, что хочу, чтобы ты понимал: подруга твоя — случайная жертва во всем этом наркозамесе, — Олегыч замолкает, потом продолжает: — Постарайся успокоиться. Живи дальше… А то выглядишь — краше в гроб кладут… Скорбь скорбью, а факты фактами. Посмотри правде в лицо, признай ее. Этим ты нисколько не оскорбишь память погибшей. Только так и можно выжить.

Постараться успокоиться? Снаружи он спокоен как булыжник. Но где-то глубоко внутри него полыхает пламя. Что будет, когда оно вырвется? Наверное, вселенский пожар…

Ему надо успеть во всем разобраться. Случайная жертва? Артемьев не имеет ни малейшего понятия про украденный ноутбук с видеокомпроматом. Про Мариинскую больницу.

Марк пытается свести концы с концами. Со стороны, наверное, кажется, что он заснул — прикрытые глаза, неподвижное лицо. Через какое-то время он возвращается в реальность.

— Давай допьем ужé,— говорит Артемьев Михе. — Да по домам, а то Марк совсем спит…

Костров разливает по последней.

— Марка, ты едешь?

Миха накидывает на плечи куртку, поднимается на ноги.

— На улице покурим, да, Олегыч? — спрашивает он у Артемьева.

— Ты в таком виде за руль садиться собрался?

— А что? — пожимает плечами Миха и пытается приобнять подошедшего к ним Захара. — Тоже бар потом открою.

Хозяин заведения легко уворачивается от объятий, внимательно разглядывает Марка, словно пытается оценить степень его опьянения. Марку это неприятно, он уже думает сказать Захару что-то резкое, но тот опережает его. Говорит:

— Марк, у меня к тебе дело. Есть время?

— Марка! Мы тебя на улице ждем! — машет рукой Костров и вслед за Артемьевым идет к выходу.

Марк смотрит на Захара. В его облике удивительным образом слеплены дружелюбие, веселье, суровость и что-то еще, до чего не докопаться с ходу. Как если людоеда нарядили бы в костюм Деда Мороза и отправили в детский сад водить хороводы с ребятней. Ощущения, что это волк в овечьей шкуре.

Новопашин не хочет иметь никаких дел с хозяином «Копов», не хочет с ним говорить, но сейчас задержаться и послушать его — меньшее из зол. Лучше, чем стоять и внимать трепу пьяного Кострова, пытаясь удержать внутри себя пламя.

— Что хотел? — спрашивает он у Захара.

За его спиной, хлопнув дверью, выходят на улицу Артемьев с Михой.

18. Инсомниа

Ад, поджидающий за углом. Глубокий вражеский тыл. С таких неожиданных ракурсов предстает вдруг город, в котором он прожил всю жизнь.

Параноидальная нахлобучка в полный рост.

Голова гудит от вопросов. Очнулась ли брошенная у мусорных баков красотка-головорез, которую мечом вырубил Горец? И сколько их таких же ищет Жеку, бесшумно передвигаясь по темным переулкам? Как минимум еще одна. Жеке опять становится не по себе. Не слишком приятно ощущать себя зверем, на которого идет охота.

Не ждет ли у деда засада? Если пробили его адрес на Ленинском, то могли узнать и об этой квартире. От таких непривычных мыслей Жека чувствует себя прямо-таки шпионом. Но все лучше, чем убегающей от стрелков дичью. Об этом будет интересно рассказывать, когда все кончится. Если… Жека вспомнил накрытые полиэтиленом тела, которые выносили из сгоревшей кафешки на Кронверкском… Ставки существенно подросли.

Он припарковал машину на Рижском, за несколько кварталов от дедовского дома. Дождь, с переменным успехом моросивший весь день, превратился в настоящий ливень. Жека с сожалением вспомнил об оставленной дома кенгурухе с рекламой «Jack Daniels». У той был капюшон, хоть какая-то защита от припустившего дождя. Спрятав в карманы темно-серой куртки руки, Жека пошел вдоль проспекта.