Крымская лихорадка

– Экий ты стал недогадливый. Но пора, однако, сказать: у нас будет малыш, Олежек. Врач говорит, мальчик. У вас будет сын, господин президент. Ведь вы хотели сына.

– Я позвоню позже. Сейчас у меня люди, – Носкову нужно было хоть какое-то время, чтобы прийти в себя.

Он вернулся в комнату отдыха. А Кира вынула пленку из кассетника и положила себе в сумочку. Сидевший напротив Федулов подмигнул ей. Кира ответила ему заговорщической улыбкой.

Глава 52

Федулов подвез мать и дочь Носковых к дому, где жила Алла. Было решено не тянуть с ответными действиями. Вдруг президент проявит слабость.

– Какая у нее квартира? – спросила Галя.

– Четвертый этаж, крайняя справа, – сказал Федулов. – Но я вам ничего не говорил.

Галина посмотрела на него холодно.

– Не хнычь. Ты спасаешь честь президента.

Федулов покачал головой.

– Нет, я лучше уеду. Мне нельзя светиться.

Отъезжая от дома, он видел, как Галина и Лариса решительно вошли в подъезд.

– А если она не откроет? – спросила Лариса, когда они поднимались по лестнице, дом был без лифта.

– Откроет, никуда денется. Скажешь, что внизу заливает, – отдуваясь, проговорила Галина. У нее было слабое сердце.

– Кто там? – спросила Алла, когда позвонили в дверь.

– Вы нас залили, – скандальным тоном выкрикнула Лариса.

– Неправда, – послышалось из-за двери. – Я не могла вас залить.

– Откройте! – завопила Лариса.

– Я лучше вызову милицию, – спокойно ответила Алла.

– Вот тварь! – прошипела Лариса.

Галина потянула дочь за собой.

– Пошли. Не хочет по-хорошему, поступим по-плохому.

Они подкараулили Аллу на другой день, когда та вышла из дома. Только на этот раз с ними были две алкоголички, которым они хорошо заплатили. Галина показала на Аллу издали, и алкашки приступили к выполнению задания. Они встали на пути у женщины и начали осыпать ее руганью и угрозами:

– Грязная тварь, отстань от мужика, или мы тебе выкидыш сделаем.

Алла растерянно оглядывалась по сторонам в надежде, что кто-нибудь придет ей на помощь. Но прохожие насмешливо оглядывали скандалящих женщин и шли дальше. Ей могли помочь только двое парней, сидевших неподалеку в «жигулях». Но они были заняты. Они снимали эту сцену на видеокамеру.

Алла пыталась идти своей дорогой, она спешила на работу, но алкашки вцепились в нее, сорвали с шеи бусы, помяли прическу, порвали ворот платья.

– Вызовите милицию! – кричала Алла прохожим, но никто даже не приостановился.

И тогда Алла бросилась обратно в свой подъезд. Она надеялась спастись от хулиганок, но только ухудшила свое положение. В подъезде алкашки вошли в раж, повалили свою жертву на заплеванный пол и стали пинать, стараясь попасть по животу. Они прекратили работать ногами только, когда совсем выдохлись.

– Грязная сука, – сказала одна из алкашек. – Скажи спасибо, что легко отделалась.

– Не отвяжешься от мужика – убьем! – пригрозила другая.

Президент Носков летел в это время в “кукурузнике”, за спиной у него висел ранец с парашютом, а рядом сидела Сильвия.

– Может, все-таки прыгнешь? – крикнул ей Носков.

Сидевший напротив молодой парень-инструктор молча улыбался. Рядом с ним лежало еще два парашюта, и он готов был один надеть на себя, а другой – на итальянку.

– Нет, я лучше буду снимать, – прокричала в ответ Сильвия. – Эта фотография попадет в лучшие газеты мира. Вы станете героем. Я только боюсь, как бы ветер не занес вас на украинскую базу ПВО.

– Вот и хорошо, заодно проверю ее боеспособность, – расхохотался Носков.

“Кукурузник” заложил вираж и выпрямил крылья.

– Пора, – крикнул инструктор.

Зуев в это время летел в своем вертолете. Он ничего не знал о затее Носкова. И когда увидел выпрыгнувшего из “кукурузника” парашютиста, решил понаблюдать за ним. Но человек камнем летел вниз, почему-то не раскрывая парашюта, хотя земля была уже близко.

Ужас отразился на лице Сильвии.

– Он разобьется! – вскричала она.

Инструктору тоже показалось, что президент проявил смертельную лихость.

И собравшиеся на аэродроме зрители, среди которых были Мозуляк и Гусев, подумали, что это конец.

Носков раскрыл парашют, когда до земли оставалось меньше ста метров. Вопли ужаса сменились восторженными криками. Но не все были довольны таким исходом. Мозуляк и Гусев мрачно перемигнулись: надо же, все-таки уцелел.

Глава 53

Симферополь голосовал. Люди шли к школам, где разместились избирательные участки, как в советское время: семьями, принаряженные, а некоторые навеселе.

Ехавший по центру города Брагин велел остановить машину. Его внимание привлекла очередь у магазина с вывеской “Хлеб”. В очереди стояли старики с орденами и орденскими планками. Некоторые были в старой флотской форме со звездами на погонах.

Один из них держал на поводке старого пса. Брагин опустил в машине стекло и обратился к нему:

– Знаешь, отец, чей хлеб ешь?

– Торгового дома Тусуева.

– Говорят, этот Тусуев на бандитов работает, – насмешливо обронил Брагин.

– У нас государство – бандит, а не Тусуев, – заискивающе произнес старый моряк. Он узнал “папу”.

Брагин протянул ему сто долларовую купюру.

– Купи своему псу консервов, а то он у тебя, наверно, совсем вегетарианцем стал.