Крымская лихорадка

Старик усмехнулся в усы:

– Нет уж, пусть он огуречную кожуру жрет, а я себе лучше бутылочку куплю.

– За кого голосовать будешь? – поинтересовался Брагин.

– Понятно, за Тусуева. А хочешь, за тебя проголосую.

Старого моряка, мужика простецкого, распирало от гордости, что он может говорить на “ты” с первым бандитом Крыма.

Глава 54

Зуев смотрел по телевизору балет “Дон Кихот”, финальные танцы заводили его. Сказывалось, что сам любил танцевать. Когда-то Ритка разучила с ним зажигательный пасодобль, и они исполнили танец в каком-то ресторане. Все были в восторге, орали “бис”, а Макс не мог скрыть ревнивой ярости.

Но сейчас Женька просто хандрил. Он только что вернулся с деловой встречи. Адмирал Рыбаков привез очередного покупателя из Южной Америки. Просто удивительно, как он его нашел, и как вообще находил покупателей. Они заключили очередную сделку, подписали документы. Можно было не сомневаться, что через неделю деньги будут перечислены. Много денег. Хотя самому Зуеву доставалось всего 20 процентов, он уже был долларовым миллионером. Но большие деньги не приводили его, как раньше, в состояние эйфории и даже не радовали.

Он никак не мог до конца выйти из хандры. Перед его глазами то и дело вставали картины боев и откровенных убийств. “Тигры” добивали раненых врагов выстрелом в глаз. Поначалу он ненавидел своих соратников за этот садизм. А потом привык. И вот сейчас, когда все ужасы войны остались где-то далеко на западе, эта ненависть вспыхнула вновь. Только теперь она была обращена на себя. Мучила мысль: зачем он в этом участвовал? Кошмары преследовали Женьку не только ночью, но среди бела дня. Иные сцены возникали в самые неподходящие моменты. И он не знал, что с этим делать. Иногда ему приходила мысль пойти исповедаться, но он не мог довериться попам. Он допускал вероятность существования Бога, но не верил священнослужителям.

Видя состояние сына, Кузьмин посоветовал ему заняться строительством своего дома. Это была хорошая идея. Зуев заказал архитекторам проект и выбрал роскошное место – на вершине мыса Фиолент, прямо у моря. Строительством и покупкой мебели занимался специально нанятый приказчик, дизайнер по профессии. Женька приезжал не чаще раза в неделю, высказывал свои пожелания и снова уезжал в свой охотничий домик. Там ему было спокойнее.

Басовито залаяла собака, большая московская овчарка. Зуев выглянул в окно. К дому подкатывала черная “волга” отца.

– Я к тебе не просто так, – сказал Федор Федорович, когда они сели ужинать. – Есть идея. Я как в воду глядел: шапка Мономаха нашему Носкову явно не подошла. Нет человека, который был бы им доволен. А в органах власти сверху донизу его просто презирают и не хотят выполнять ни одного его распоряжения. В Киеве уже все решено, там только ждут только удобного случая. Это плохо, потому что вместе с Носковым уберут всю президентскую власть в Крыму. Нужно что-то делать, сын, причем, как можно быстрее.

Зуев покачал головой:

– Нанимать политиков я готов, заниматься политикой – избави бог, это не для меня.

– Погоди, не спеши отказываться, – мягко произнес Кузьмин. – Мы создадим партию, ты станешь председателем, а всю скучную работу будут делать другие. Есть такие люди – любят упиваться своим влиянием, будучи в тени.

– Мне-то как раз и нельзя быть на виду, – сказал Зуев.

– Отбрось эти мысли раз и навсегда, – махнул рукой Кузьмин. – Никто тут не выдаст тебя ни Интерполу, ни Гаагскому трибуналу. Я вообще не понимаю, зачем они требуют твоей выдачи. Ведь ты сам говоришь, что лично ни в чем таком не участвовал.

– Я был среди “тигров”, и этого достаточно. Это была самая настоящая банда, отец. И то, что их сейчас начинают привлекать, это правильно.

Кузьмин озадаченно посмотрел на сына.

– Странно ты, однако, рассуждаешь. Как там говорили древние? На войне – как на войне. Я сам воевал, и по себе знаю, как человек ожесточается, переходит границы дозволенного. Если на то пошло, каждого второго из тех, кто воевал, можно привлекать за какие-то грешки. Выбрось ты это из головы.

– Я хочу делать добро, – сказал Зуев.

– Вот и хорошо! – обрадовано воскликнул Кузьмин. – Ты будешь делать что-то полезное для детей, молодежи, стариков. Почему этим занимаются Тусуев и Брагин, а мы в стороне? У нас появилось много денег, и мы должны найти им правильное применение. Тебе нравится строить свой дом. Но я уверен: тебе еще больше понравится строить что-то для людей. Ты будешь тратить не только свои деньги. Мы соберем в партии всех более-менее состоятельных людей Крыма. Мы аккумулируем все наши средства в специальном фонде и направим их на поддержку детей, молодежи, стариков и просто бедных людей. Я уже говорил кое с кем и заручился поддержкой. Нас готовы поддержать те, кто отказался принимать украинскую присягу, а их тысячи. Многие из них поверили в Носкова, но теперь понимают, что ошиблись. А в кого-то верить надо, иначе невозможно жить. И они готовы поверить в нас. Мы не должны обмануть их надежды.

– Отец, ну ты прямо, как на митинге, – скривился Зуев. – Сейчас так не говорят с людьми.