Кто приходит по ночам?

Каждый раз, когда Наташа поднималась на поверхность, она замечала, что снега становилось все больше. Количество пассажиров же в метро и прохожих на улицах уменьшалось. На одной из станций девочка обнаружила, что до этих районов не добираются снегоуборочные машины. Двери метрополитена были завалены снегом так, что их невозможно было открыть. Пассажиры в поезде исчезли совсем. И как оказалось, в кабине уже не было машиниста — поезд ехал на автопилоте.

Временами Наташе становилось страшно. Бесконечное движение в пустом поезде через пустые станции глубоко под землей пробралось в сны, и, казалось, не осталось больше вообще ничего. Попытки выйти на поверхность оставались безуспешными — судя по всему, снег занес первые этажи зданий целиком, погребя под собой все выходы из туннелей и переходов.

К счастью, уже не было нужды прятать леммингов, и девочка выпустила их из коробки прямо в вагоне. Неутомимый Гриффин тут же принялся обживать этот странный, несущийся сквозь пространство мир, и вскоре на сиденьях выросли маленькие домики, немного странной формы с изогнутыми стенами. Гриффин утверждал, что так они будут более устойчивы к непрекращающейся тряске вагона.

Дракон от невозможности летать на просторе становился все злее. Когда виверн больно укусил девочку за палец, Наташа поняла, что надо все-таки пробиваться на поверхность.

— Ты очень расстроишься, если мы покинем этот вагон? — спросила она у Гриффина, но лемминг только легкомысленно пожал плечами, мельком взглянув на построенный городок:

— Чепуха. Еще сделаю!

Лемминги забрались в коробку. Лу, который все еще старался держаться подальше от Гвендолин, разместился у Наташи на правом плече. Дракон, продолжавший считать, что оба плеча девочки принадлежат ему, недовольно пыхтел, устраиваясь на левом. Похоже, эти двое ревновали друг к другу. Это было забавно, и в то же время девочке приходилось общаться с ними осторожно, чтобы никого не обидеть.

Высокий пустой сводчатый зал станции был освещен тусклым оранжевым мерцающим светом. Наверное, именно так выглядел для леммингов зал на журнальном столике со свечами вместо колон. Зал, созданный Наташиными руками в ту ночь, когда ей суждено было пройти посвящение.

Ноги девочки успели отвыкнуть от твердой поверхности, и ей казалось, что гранитные плиты пола вздрагивают и покачиваются. Неподвижный эскалатор с грохотом ожил, лишь только Наташа поставила на него свою ногу. И так же внезапно остановился, когда путешественница покинула его в верхнем вестибюле.

Вопреки ожиданиям, снега снаружи стеклянной двери метро почти не было. Лишь небольшие сугробы, с которыми девочка хоть и с трудом, но справилась, упершись в створку двери обеими руками. А снаружи стояла удивительная тишина. Вдоль пустых улиц горели фонари. Ровный, нетронутый слой снега, на котором не отпечаталось ни одного следа, покрывал тротуары и мостовые. Не хотелось нарушать покой этой гладкой и ровной белизны, но это означало бы, что нельзя сдвинуться с места. Даже дракон, который все рвался на свободу, притих, ошеломленно озираясь по сторонам. Оставляя за собой цепочку следов, девочка побрела по молчаливым уснувшим улицам, среди домов с потухшими окнами, но светящимися витринами.

Устав после замкнутого пространства, девочка все шла и шла по петляющим улицам, глядела по сторонам, думала о чем-то… Неизвестно, сколько это продолжалось и сколько бы еще продолжилось, но в какой-то момент Наташа поняла, что у нее устали ноги. Кроме того, хотя свитер все еще продолжал греть, Наташа замерзла. На таком холоде двух пар шерстяных носков, благоразумно захваченных из дому, было уже недостаточно. Не говоря уж о лице и окоченевших пальцах рук. Поэтому девочка зашла в ближайшую дверь, чтобы посидеть, отдохнуть и согреться.

Судя по вывеске, это было кафе. Темное, пустое и брошенное. Попытки включить свет ни к чему не привели. Но зато в зале было тепло — отопление продолжало работать. На столиках стояли свечи. Пошарив на пыльном прилавке, девочка нашла зажигалку. Вспыхнувшее пламя свечки на одном из столиков у окна сразу сделало это место уютным и почти обитаемым. Наташа села за столик и выпустила леммингов.

Свет пламени отражался в стекле. А с той стороны окна молча и неподвижно светил огнями город.

— Интересно, — сказала Наташа задумчиво. — Почему так? Снега совсем мало. Даже не по колено. При таком-то холоде.

— Это как раз понятно, — рассеянно заметил Бруно. — Ближайший незамерзший водоем отсюда… — мальчишка замешкался, пытаясь придумать, как описать столь большое расстояние. Но выходило явно недостаточно, — далеко, в общем. Совсем-совсем далеко. Облака со снегом оттуда досюда просто не добираются.

— С ума сойти, — восхитился Лу. — Твои познания в человеческой географии ошеломляют.

— Я просто много книжек человеческих прочел, — смутился Бруно.

— А еще непонятно, — продолжала Наташа, — как так: электричество есть, фонари горят, витрины светятся, а людей — никого?