Кузнец. Золотая Орлица

— Вот особенно ты, Однорукий. Хватит уже девушке голову морочить! Скажи уже всё разом, хоть как-то!! Спать хочется, сил никаких нет, пока вы там страдаете по углам. Кошмар какой-то. Один то рычит, то стонет, другая то рыдает, то молится! Третий день!

— Ты как был наглый… — лязгнул у неё над головой металл его голоса. — Так и остался!

— Точно. А теперь отнеси девушку в теплое и тихое место, а? И договоритесь уже о чем-нибудь. Задолбали уже всех…

Оказывается, это он её держал. Он её держал в объятиях. Силы кончились. Так он и отнес её в донжон, и остался до утра сидеть с ней на кровати.

— Я совсем старая. — хлюпнула она ему куда-то в шею.

— М-да. — сказал его голос, размышляя вслух. — Надо бы, конечно, епископу денег дать, чтоб приехал. С другой стороны — золота жалко, хотелось бы приберечь. Хотя отец Жюльен, при всем том, зануда редкий — что это за праздник такой будет? Ты какого шелка на свадьбу платье желаешь? Вот, скажем, из индийских неплохие ткут, я видел… Ты — чего?

— Старая, говорю!

— А я — однорукий. Рад знакомству.

— Ты издеваешься?!

— Госпожа моя, ты бы лучше поразмыслила, кого на пир звать. И когда его назначить.

— Какой пир? — обмирая спросила она.

— Ладно. Сделаем всё как положено. — Гийом слез с кровати, встал на колено и протянув к ней живую руку, произнес. — Госпожа Эльвира, я прошу твоей руки, а взамен отдаю свою. Каковая пока осталась. Ибо сердце моё ты уже забрала, и вернуть не сможешь. Я немолод, но состоятелен. Я однорук, но не труслив. Говорю мало — но слово моё весит много. Не отвергай же меня.

Возникла пауза. Он поднял седую от лунного света голову, посмотрел, и с немного напряженной иронией произнес.

— Было бы, госпожа, неплохо ответить “Да, конечно”. Или “Я подумаю”. Ну или вообще что-нибудь сказать.

— Мне холодно. — сформулировала она наконец свой стук зубами. — Я согласна.

— Ага. — он снова забрался к ней. — Так вот. Пир.

Ответа он не дождался. Сперва она отогревалась у его жесткого плеча, а потом просто уснула.

* * *

— Слышь, бугор, перетереть бы…

Старший мастер Этьен Леже вот этот вот жуликоватый говорок, мягко выражаясь, не любил. И вертлявого этого, откуда-то из Бургундии, тоже не любил. Но положение обязывало.

— Излагай.

— С прокатного вода течет — кипяток, а мы ее в пруд. Вот типа, мысль такая — вывести ее за прудом к склону и баню соорудить! И нам на душемойку дровами дают, а брать можно поменьше. И сразу — опа! — воды горячей скоко хотишь!

— Ты в уме? Ты видел, чего мы в пруд льем?! Туда не то что руку, палку совать страшно! И, типа, никто не увидит, что ты воду тыришь — а решат, что тырю я.

Вертлявый ухмыльнулся левым глазом

— Хе! В том-то и мысль, бугор! Мы эту воду никуда девать не будем. Вот на печи, значит, воздух греют вокруг печи повернув, да? Тема, значит, такая — берем трубу, протягиваем через сброс и выводим там наружу. Если трубу снизу подвести, а на отводе наверх поднять то — опа! Тока слегка подогреть! Тема, бугор!

Этьен поднял бровь.

— Я понятно — где я трубу возьму, и ты ж меня выпалишь в момент. А вот если мы всей бригадой въедем…

* * *

Я сел поудобнее и оценил: мужик с тюком, две бабы с тазом, пятеро детей от трех и до семи с каким-то веником, потом еще какая-то баба с полотенцем и корзиной…

— Скажи мне, досточтимый мой кастелян… как ты думаешь, на что мы смотрим?

— Мне кажется, господин, мы смотрим как у нас тырят дрова.

— А что меня при этом удивляет?

— Вероятно, мой господин, ты удивлен — почему всех этих людей это не волнует, и почему об этом не говорю тебе я.

— Тебя же в этом ничего не удивляет?

— Неимоверно удивляет, мой господин. Я уверен, что дрова у нас не вывозят, а всей этой толпы… Господь вседержитель, сколько ж у этой тетки детей?! … всей этой толпы на территории точно нет — и не будет, что характерно. Проверено.

— Тринадцать.

— М-м-м… Да, твоя правда, еще тот, что за юбку держится. Самое смешное, что мой человек доносил мне — вода горячая течет потоком чистая, речная и хватает ее на всех. Нашли они и место, откуда она течет — и выше мужики очень следят, чтобы… э-э-э… не оскверняли воду.

— У нас, оказывается, горячая река?

— Нет, мой господин, холодная. В том-то и дело.

* * *

Старею… Паровик пыхтел, но все-таки справлялся с валом. Последнее достижение, собранная, наконец, автоподача оправдала себя “на все деньги”. Я остановил привод, снял люнеты и вынул из поводка вал — полтора метра, и — отвечаю! — не более одной десятой миллиметра ошибки. Вот как могу! Никто так пока не может, только я. Вот теперь, пора ехать.

Первым делом, конечно, в сборочный.

— Пьер! Где тебя черт носит?!

— Туточки мы, Ваша Светлость, туточки!

— На. Ставь. — я сунул ему оба вала и сделал вид, что прямо вот не интересно.

Пьер запихнул в глаз новомодное стекло и полез в карман за калибром. Перепроверил он три раза.

— Но, господин!!!

— Что? Неужели не попал?

— Но КАК?!

— Что “как”? Как ставить? Я бы предложил вывесить по центрам, прогреть посадочные втулки в масляной ванне и, заранее поставив человека с кувалдой, аккуратно сверху…

— Господин, КАК вы их сделали?! Один в один, две штуки, за три дня! Чудо!!