Лед и пламя

В течение всего дня кухня Джиллеспи кипела, шипела, скворчала, и каждый раз, когда Амели совала туда нос, она испытывала тошноту и немедленно спасалась оттуда. Мойра от этого была в восхищении – наконец-то она могла стряпать, используя свои чудные чугунные печи и котелки, и ей даже пришлось взять в помощницы горничную Амели, которая вызвалась ей помочь с большой охотой.

Скотт приехал к семи часам вечера, но сначала он зашел на кухню к Мойре, чтобы из чистого удовольствия приподнять крышки посуды, где готовились эти изысканные кушанья. Он знал, что, когда Мойра бралась за праздничное меню, результат был не хуже, чем у шеф-повара изысканного ресторана.

– Ты слишком балуешь свою крошку! – сказал он, обнимая ее.

– А заодно и тебя побалую. Не думай, что я собираюсь так готовить каждый вечер, но ради совершеннолетия Кейт…

– Восемнадцать лет – это же безумие какое-то, мы и не заметили, как она выросла!

– Только не я. Отлично помню, как пять лет назад мы были захвачены французским племенем…

Они обменялись сочувственными улыбками, а затем Скотт поставил на стол бутылку виски.

– Мы только что разлили его по бутылкам! Что скажешь?

Мойра надела очки, висевшие у нее на шнурке вокруг шеи, и стала внимательно изучать этикетку.

– Ты ее изменил, да? Она действительно прекрасно выглядит. Более современная и элегантная. Ангус видел?

– Нет еще.

– Думаю, он задохнется от злости. Ведь он ненавидит любые перемены.

– И тем не менее он вполне сознательно изменил жизнь этого дома, не так ли?

На этот раз Мойра позволила себе заливистый смех, а затем подтолкнула Скотта к двери.

– Ступай к ним. Отец наверняка видел, как въезжал твой автомобиль, и ему интересно, почему это ты решил поздороваться со мной первой.

– Из галантности, а также для того, чтобы у меня разыгрался аппетит! Предупреждаю, сегодня я собираюсь обжираться по-настоящему!

– И прекрасно, а то ты похудел.

Скотт прошел по длинному коридору, ведущему в большой вестибюль, и, прежде чем войти в гостиную, нащупал небольшой пакет в кармане пиджака. Он сильно волновался, выбирая подарок для Кейт. Что бы могло подойти восемнадцатилетней девушке, которая не была ему ни дочерью, ни любовницей, а всего лишь приемной сестрой? В конце концов он зашел во «Фрезер», роскошный магазин на Бьюкенен-стрит[30], где продавались брендовые изделия, и решился приобрести небольшие стальные часы «Эрмес», очень женственные, с кожаным ремешком золотистого цвета, состоявшим из двух секций, отделанных металлическими пряжками под золото.

Войдя, он нашел всю семью в полном сборе. Три братца ради Кейт сделали на этот раз усилие и были одеты вполне прилично, даже Ангус был в килте, в который он облачался только по большим праздникам. Дэвид красовался в новом ужасном галстуке, а на Амели было платье, соответствующее ее положению, но изящное и воздушное. Нил Мюррей, которого Скотт заметил среди собравшихся домочадцев с явным неудовольствием, был одет в безупречного кроя темно-синий костюм и улыбался с явной нервозностью. Что касается Кейт, то она была восхитительна в своем шелковом ансамбле цвета слоновой кости. Волосы она собрала в пучок, открывавший ее нежный затылок, а едва заметный макияж лишь подчеркивал глубину взгляда. Вот теперь перед ним стояла настоящая, пусть и совсем молоденькая, но настоящая женщина. Как и раньше, она не носила никаких украшений, которых у нее наверняка просто не было, и Скотт впервые обрадовался своему подарку – элегантным дамским часикам.

– Мы ждали только тебя, чтобы всем чокнуться! – воскликнула она, бросаясь к нему.

Кейт повисла у него на шее со своей обычной непосредственностью, но он был поражен, услышав ее едва слышный шепот:

– Умоляю, спаси меня, я не хочу!

Заинтригованный, Скотт, однако, постарался остаться невозмутимым, чтобы не выдать ее. От чего же она так хотела спастись?

– Раз уж мы все собрались, – сказал Нил, – у меня есть ко всем вам огромная просьба, которую мне не так-то просто сформулировать.

Голос его прозвучал неуверенно, однако он мужественно старался улыбаться. Скотт заметил, что Мойра только что проскользнула в комнату и осталась стоять возле двери, как будто уже знала, что должно произойти. Затем Нил подошел поближе к Ангусу и Амели, чтобы обратиться именно к ним.

– Если вы изволите мне дать ваше благословение, я бы хотел помолвиться с Кейт. Мое самое заветное желание – связать с ней свою судьбу. В доказательство своего расположения я хочу преподнести ей этот подарок, который будет ее сопровождать все время от нашей помолвки до нашей свадьбы.

Скотт увидел восторженный взгляд Амели, короткий одобрительный кивок Ангуса и то, как внезапно напряглась Кейт, как она застыла на месте. Произнеся это, Нил вынул из кармана маленький футляр и, открыв его, преподнес Кейт.

– Ну, знаешь ли… мой мальчик, – проговорил Ангус.

– Секундочку! – прервал его Скотт, встав во весь рост.