Ледяной Принц

Мы остановились примерно на четвёртом этаже. На ветвях раскинулась большая платформа, вдоль перил тянулись лотки торговцев с соломенными крышами. Липко-сладкий аромат свежих фруктов наполнил воздух, и вокруг нас раздался смех. Маленькие твари сновали у нас под ногами и порхали между деревьями.

Когда-то эта жизнь была моей. Теперь Круор был моим домом. Но какая-то часть меня всё ещё тосковала по Хайрату. Я не знала, смогу ли когда-нибудь найти здесь покой, как раньше, но и не могла отрицать свои корни.

— Ты должна знать, что Совет защищает своих. Ты и твоя семья будете в безопасности, — её голос упал на октаву, когда она приблизила свои губы к моему уху. — И с человеком, ответственным за твою награду, мы разберёмся.

Я кивнула. Её слова звучали многообещающе.

— Так что же будет дальше?

— Я соберу остальных, и сегодня вечером мы сделаем это официально. Мы проводим некого рода ритуал.

Она сжала моё плечо, и я увидела бледно-розовый символ её Заклинателя. Он был намного светлее, чем мой собственный оттенок розового дерева, но всё же принадлежал к той же семье. Возможно, именно в этом и кроется разница между красноватым и смородиновым. Как бы я ни хотела встретиться с Рэйвен и покончить с этим, мне нужно было что-то более определённое, чем метка Заклинателя.

— Ритуал? — спросила я.

— Увидишь, — её улыбка была искренней. — А пока, думаю, я смогу помочь тебе с Ноком. Мы продолжим поиски преступника, но если мы не найдём ответы достаточно быстро, возможно пойти другим путём.

Все мысли о Рэйвен исчезли.

— Другим?

Она кивнула.

— Дай мне несколько часов поработать с записями. Я сама не владею тварью, так что это не так просто, как проверить бестиарий. Но надежда ещё есть, Лина.

Счастье переполняло мою грудь и грозило пролиться в виде слёз. Надежда. Я видела это в сияющих лицах детей, бегающих вокруг нас. В улыбках продавцов и радостных криках тварей.

Может быть, Хайрат снова принесёт мне покой.

* * *

Ритуал вступления в Совет был закрытым, на нём присутствовали только члены Совета, и я никогда не сталкивалась с записями или книгами, подробно описывающими это событие. Это означало, что я не была готова, когда двое слуг увели меня после ухода Язмин, практически появившись из воздуха, чтобы проводить меня на верхний этаж замка. Моё новое жилище, если всё пойдёт по плану. В центре комнаты стояла круглая кровать, подходящая для гигантов, с мягким изголовьем графитового цвета. Стопки сливовых, аметистовых и фиолетовых подушек лежали поверх серебряных атласных простыней, а мягкая органза свисала с потолка, словно облака, растянувшиеся в тёмной ночи.

Судя по всему, когда-то эти покои принадлежали Эйлану, долгожителю этого клуба, но, когда они с Рэйвен объявили о своём решении, он переехал в её покои несколькими этажами ниже.

Рэйвен. Сегодня вечером я впервые увижу её после битвы. Я должна была быть осторожна. Дотошна. Нок знал бы, что делать, что искать. Но что именно я искала? Как заставить её признаться и снять клятву? Большую часть дня я крутилась мыслями вокруг Рэйвен, облегчая служанкам подготовку к церемонии.

Сначала часовое погружение в медную ванну на когтистых лапах. Потом волосы. И косметика. И платье. Я никогда не испытывала такого великолепия. Каким-то образом подогнанное под мои изгибы, словно Язмин с самого начала знала, что я приму её предложение, красноватое шифоновое платье было почти прозрачным, с открытой спиной. Серебряные бусины и блёстки были вышиты в форме деревьев и листьев, простираясь от моего живота до груди. Края моих рукавов были украшены кристаллами, и ткань призрачно проступала по всей длине моих рук.

Если бы только Нок мог меня видеть. Мы никогда не делали вместе ничего, что требовало бы более официального наряда. Времени просто не было. У нас было отнято так много: настоящие ухаживания, мирные прогулки, даже священная церемония анам-кара, то, о чём я ещё не говорила с ним. Вильгеймские традиции парных уз были мне неизвестны, но, когда Заклинатели объявляли о своей анам-кара, обычаи диктовали трёхдневный праздник. В этом не было особой необходимости, связь существовала вне зависимости от общественного признания, но выбор анам-кара был настолько почитаем, что все чувствовали необходимость радоваться.

Я закатала край рукава между пальцами, и кристаллы оставили ледяной поцелуй на моей коже, как тени Нока.

Когда всё закончится, мы отпразднуем. По-своему, с Круором и нашей семьёй.

С надеждой, вновь вспыхнувшей в моей груди, я направилась в тронный зал как раз в тот момент, когда сумерки окрасили небо и приветствовали первый проблеск растущей луны. Земля была покрыта слоем бледно-розовых лепестков, и они мягко кружились, когда моё платье шуршало по полу.