Ледовый поход Балтийского флота. Кораблекрушение в море революции

Деятельность Ф. Кроми была прервана 31 августа 1918 г., когда чекисты, расследующие «заговор послов», попытались совершить обыск в английском посольстве в Петрограде. Возникла перестрелка, случайной жертвой которой стал Ф. Кроми. Трое свидетелей-англичан, не имевших отношения к разведке, единодушно утверждали, что не видели у него в руках оружия, а сам он был поражен в затылок. Даже X. Т. Холл в своем рапорте не описывает саму сцену перестрелки и не утверждает прямо, что Ф. Кроми стрелял. Красивая история о том, как он отстреливался из двух пистолетов от чекистов, пытающихся тараном выбить дверь посольства, была от начала и до конца сочинена Сиднеем Рейли (1873–1925), который не присутствовал при этом^[449].

Ф. Кроми был похоронен на Смоленском лютеранском кладбище 6 сентября 1918 г.^[450]

, причем участники похорон отмечали, что моряки с трех эсминцев, стоявших на Неве у Николаевского моста, отдавали честь его катафалку^[451]. В настоящее время могила утрачена, но существует кенотаф на британском военном кладбище в Архангельске^[452]

.

Версия геройской гибели Ф. Кроми более чем устроила британские власти и общественное мнение. Она была раскручена пропагандой. Учитывая его безупречную боевую репутацию, погибший разведчик был идеальной фигурой для «ритуального жертвоприношения», которое должно было убедить рядовых англичан в том, что большевики поставили себя вне рамок цивилизации. Уинстон Черчилль (1874–1965), который занимал тогда пост министра вооружений, направил в адрес британского правительства специальный меморандум с предложением «несмотря на сильную занятость многими другими вопросами составить персональный список лиц, ответственных за убийство Кроми, и объявить им о неизбежном возмездии со стороны Великобритании, сколько бы времени оно ни потребовало»^[453]. Так родилась идея персональных санкций со стороны Запада!

Ф. Кроми был посмертно награжден орденом Бани 3-й степени (The Most Honourable Order of the Bath, Companion). В то время выше ордена Бани в наградной иерархии стояли только одностепенные ордена, предназначенные для высших государственных сановников, так что награда Ф. Кроми была исключительной для офицера его ранга. До сих пор он остается единственным британским военно-морским атташе, погибшим при исполнении служебных обязанностей.

В Советской России версия о выстрелах со стороны Ф. Кроми также оказалась удобной, поскольку позволяла обойти вниманием тот факт, что во время обыска в здании посольства не было найдено никаких серьезно компрометирующих заговорщиков документов. Ни один из арестованных в посольстве перед судом не предстал. Таким образом, налет на посольство оказался бесполезным.

Белые не забыли Ф. Кроми. В армии Н. Н. Юденича в честь него был назван английский танк МК V «Капитан Кроми», экипаж которого состоял из морских офицеров.

Из отрывочных сведений о деятельности Ф. Кроми складывается впечатление, что он вовлек в нелегальную организацию значительное число влиятельных офицеров с кораблей, стоявших на Неве, а также некоторое количество офицеров с кораблей, стоявших в Кронштадте. Первоначально его целью было гарантировать уничтожение Балтийского флота в случае захвата Петрограда немцами. В этом направлении он активно действовал по меньшей мере до середины мая. С этой же целью он встречался в мае с Л. Д. Троцким. Это направление деятельности Ф. Кроми полностью соответствовало задаче борьбы против немцев на территории России и не было направлено прямо против Советского правительства. Однако распоряжение о превентивном взрыве кораблей в середине мая, не вызванное прямой угрозой немецкого вторжения, должно было принести явный ущерб России и являлось актом, враждебным по отношению к нашей стране, не говоря уже о подготовке взрыва кораблей, приуроченного к вторжению союзников.

С апреля деятельность Ф. Кроми приобретает антисоветский характер, он создает тайные организации, призванные либо совершить восстание в Петрограде, либо облегчить интервенцию англичан. Несомненно, очертить полный круг морских офицеров, вовлеченных в антисоветские заговоры, практически невозможно, однако можно смело считать, что Ф. Кроми в определенной степени контролировал Балтийский флот. Смерть английского атташе и раскрытие «заговора послов» нанесли удар британской разведке, но не уничтожили ее сеть в Советской России.

Учитывая личное знакомство А. М. Щастного и Ф. Кроми, мы склонны предполагать, что их контакты не ограничивались обсуждением возможности подрыва кораблей в Гельсингфорсе. Отношение Ф. Кроми к А. М. Щастному было, видимо, достаточно критическим, а сам А. М. Щастный был осторожным человеком и ни в коей мере не являлся марионеткой британского атташе. Поэтому утверждению А. М. Щастного на суде, что он не встречался с Ф. Кроми в Петрограде, можно верить – он просил задать Е. А. Беренсу вопрос: «Передал ли я ему, чтобы Cromie не искал встречи со мною[?]»^[454] Однако отсутствие личных встреч не означает отсутствия контактов.