Легенда, утопия, быль в ранней американской истории

Все это подталкивало к мысли о поисках нового места для поселения. На родину возврата не было. В Европе многое пугало. Приблизительно с 1616 г. взоры лейденских эмигрантов все чаще обращались к Америке. Желание найти там убежище и стремление «к пропаганде и распространению проповеди о царстве Христовом в той отдаленной части света» (Б., 46) усиливались эмигрантскими тяготами, а также сообщениями об основании в Америке английской колонии Виргиния. Кроме прочего, лейденцы вернули бы себе в тех краях прежнее подданство, покончили бы с жизнью изгнанников. В столь отдаленной стране они надеялись иметь некоторую свободу действий, обрести, следуя заветам Библии, «Новый Ханаан»[49]

. Среди руководителей и акционеров Виргинской компании нашлись люди, которые обратили внимание на лейденцев как на возможных колонистов.

В конце 1617 г. конгрегация послала в Лондон двух своих представителей — Роберта Кашмена и Джона Карвера — для ведения переговоров с правлением Виргинской компании. Парламентеры везли с собой для передачи правительству документ, подписанный Робинсоном и Брюстером, состоявший из семи статей.^{61}

Он свидетельствовал о том, что руководители лейденской общины отличались не только твердостью религиозных убеждений, но и были хорошими дипломатами. В первой же статье они признавали англиканскую церковь, а в последующих — супрематию, епископат, светскую власть короля и его официальных представителей в заморских владениях. Тем не менее это не было капитуляцией, которая открыла бы им путь не только в Америку, но и в Англию. Они признавали власть короля, которая, существуя, тем самым являлась творением бога. Но авторы документа оставляли за собой право судить о законности королевских повелений, прежде всего касавшихся церкви. Так, в ст. 3 говорилось о подчинении королю «во всех делах» и «над всеми людьми», «если его повеления не противоречат слову божьему». То же говорилось о власти епископов (ст. 4). Робинсон и Брюстер не оспаривали религиозного «единообразия», но одновременно заверяли в намерении своих последователей жить «в мире» с конформистами и нонконформистами, что означало непризнание официальной позиции англиканской церкви.

В Лондоне оказались достаточно проницательными. Тайный совет потребовал разъяснений. Король предложил передать вопрос на рассмотрение епископов. Тогда же около 200 членов нонконформистской конгрегации Фрэнсиса Джонсона из Амстердама, подобно пастве Робинсона решивших обосноваться в Новом Свете, по прибытии в Англию были арестованы (1618). Их отпустили только после того, как руководивший ими Блекуэлл заверил власти в непричастности своих людей к сепаратизму[50]

. Позже началось «дело Брюстера». Попытка Кашмена приобрести патент на участок земли в Виргинии через подставное лицо не увенчалась успехом.

Утратив надежду добиться чего-либо в Лондоне, руководители лейденской конгрегации вступили в переговоры с Новой нидерландской компанией, осуществлявшей, не считаясь с правами англичан, колонизацию в устье реки Гудзон (Новый Амстердам). Однако появившийся тогда в Лейдене торговец Томас Уэстон, знакомый с Робинсоном и Брюстером, обещал содействовать тому, чтобы их предложением вновь заинтересовались в Англии. Он предпринял необходимые шаги и организовал торговую компанию, в которую вошло около 70 купцов[51]

, решившихся субсидировать экспедицию и вести дела с Вгргинской компанией. В 1619 г. Кашмен и Карвер опять прибыли на родину для переговоров, которые закончились на этот раз подписанием соглашения с купцами от 1 июля 1620 г. (Б., 66–67).

Соглашение было заключено сроком на семь лет, в течение которых все доходы от торговли, рыболовства и всей прочей деятельности считались общим достоянием купцов и колонистов. По прибытии в Виргинию колонисты обязывались выделить часть людей для морского рыболовства (предполагалось, что это будет главной отраслью хозяйства), а остальных использовать для работы на земле, в строительстве и для других нужд поселения. Работа должна была вестись совместно и запасы распределяться поровну с общего склада. По истечении семи лет все доходы и имущество (дома, земли, товары, скот) предусматривалось разделить между участниками соглашения — акционерами (с учетом времени пребывания в колонии и прав наследования), после чего взаимные обязательства купцов и поселенцев аннулировались. По взаимной договоренности соглашение могло быть продлено.

Условия, на которые пошли парламентеры, вызвали возражения. Некоторые потребовали возвращения пая. Предприятие грозило рухнуть. Тогда купцы, уже вошедшие в расходы и не желавшие нести убытки, начали набирать колонистов в Англии. Представителем последних и казначеем экспедиции стал Кристофер Мартин, конфликтовавший с Карвером, Уэстоном и Кашменом.