Легенды крови и времени

– Тогда он, скорее всего, там, где его будут искать в первую очередь. – Филипп выругался. – Мансарда над пекарней месье Буланже, где обитаете вы с Вероникой. – (Маркус удивленно глотнул воздух; Филипп, как обычно, был прав.) – Маркус, ты меня разочаровал. Я считал тебя более изобретательным. – С этими словами Филипп повернулся и вышел.

– Куда ты направился? – спросил Маркус, выскочив следом, но Филипп не ответил. – Я увезу Марата из Парижа в деревню, – убеждал деда Маркус.

Он едва поспевал за Филиппом, что было непросто по двум причинам. Маркус не хотел вызывать подозрений и старался идти обычным человеческим шагом. Однако ноги Филиппа были длиннее, и это вынуждало Маркуса почти бежать за дедом.

Филипп оставался глух к его заверениям.

Шум и разноголосица улицы Кордельеров ударила по Маркусу. Невзирая на зиму, здесь было не протолкнуться от разносчиков и лотков. Над головой орали чайки, высматривая пищу. Торговцы на все лады расхваливали свои товары, прохожие приценивались, попутно обмениваясь последними новостями и слухами.

– Я клянусь, Филипп! Честью клянусь! – говорил Маркус, по-прежнему вынужденный догонять деда.

– Твоя честь нынче немного стоит. – Филипп резко повернулся к внуку. – Сделаешь то, что я велю, и увезешь месье Марата в Лондон. Галлоглас встретит вас в Кале. Он ждет там с самого Рождества и будет только рад убраться из Франции.

– В Лондон? – Маркус остановился. – Я не могу ехать в Лондон. Я же американец.

– Если бы вампир избегал мест, где обитают его бывшие враги, для него не осталось бы ни одного уголка на земле, – ответил Филипп и снова зашагал к пекарне Буланже. – Месье Марату Лондон знаком. И Веронике тоже. Если желаешь, бери с собой и ее.

– Жан Поль не захочет уезжать, – сказал Маркус. – У него здесь полно работы.

– По-моему, месье Марат достаточно наработался, – ответил Филипп. – Никакого вмешательства в человеческую политику и религию. Таковы правила.

– Но для себя, как вижу, ты делаешь исключения, – рассердился Маркус.

Филипп дирижировал французской политикой, как оркестром, и располагал обширной шпионской сетью. Его шпионы торчали на каждом парижском углу.

Филипп не удостоил внука ответом. На них уже начинали оглядываться. Маркусу хотелось верить, что повышенное внимание вызвано появлением аристократа в этом революционном квартале. О другой причине он думал со страхом: в них с дедом узнали вампиров.

– Граф де Клермон, – шепнула подруге какая-то женщина.

Эти слова понеслись дальше, передаваясь из уст в уста.

– Входи. – Филипп втолкнул внука в заведение месье Буланже и кивнул, проходя мимо пекарей.

Ремесло делало их фигуры диспропорциональными: сильные руки, привыкшие запихивать в печь большие, тяжелые караваи, мускулистые торсы и тонкие кривые ноги.

– Наконец-то! – воскликнула Вероника, увидев Маркуса.

Чувствовалось, она рада видеть его живым и невредимым. Ветер, прилетевший с ним, пах дрожжами и сахаром.

Еще через мгновение Вероника увидела Филиппа.

– Merde! – прошептала она.

– Вот именно, мадам, – ответил Филипп. – Меня привела необходимость повидаться с вашим постояльцем.

– Марата нет… Хорошо, входите.

Вероника отошла, пропуская Филиппа, и гневно посмотрела на Маркуса. «Это ты виноват», – говорил ее взгляд.

Марат, прикорнувший на стуле у окна, торопливо вскочил. Он не был приспособлен к жизни беглеца. За последние недели он чрезвычайно исхудал и напоминал скелет, обтянутый кожей. Волнения и необходимость постоянно перемещаться из одной укромной норы в другую тяжело сказывались на его здоровье. Маркус хорошо помнил это состояние: днем вечно оглядываешься, а ночью не можешь уснуть, боясь, что тебя схватят. Состояние друга вызвало в нем волну горячего сочувствия к Марату.

– Здравствуйте, месье Марат. Рад, что сумел найти вас раньше гвардейцев. В университете только и разговоров о том, как вы нашли прибежище у прекрасной Вероники и Le Bébé Américain, – сказал Филипп, бросая перчатки на стол.

Ножки стола имели разную длину, и потому даже пара мягких кожаных перчаток накренила его, угрожая опрокинуть.

– Жан Поль, тебе нечего бояться, – успокоил друга Маркус. – Филипп намерен тебе помочь.

– Я не нуждаюсь в его помощи, – заявил Марат, нагловато сплевывая на пол.

– Тем не менее вам придется ее принять, – невозмутимо ответил Филипп. – Вы отправитесь в изгнание, месье.

– Я останусь здесь. Я не крестьянин, вынужденный подчиняться феодалу, – язвительно произнес Марат. – Париж нуждается во мне.

– Увы, месье, ваши действия исключают возможность вашего дальнейшего пребывания не только в Париже, но и во Франции вообще. – Филипп посмотрел на графин с остатками вина и решил не притрагиваться к ним. – А потому вы отправитесь за границу, в Лондон. Естественно, вы и там не сможете жить открыто. Но в Лондоне вас хотя бы не убьют на месте, как здесь, едва вы покинете эту мансарду.

– В Лондон? – Опешившая Вероника посмотрела на Маркуса, затем на Филиппа и снова на Маркуса.