Легенды крови и времени

– Послушайте, – Маркус понизил голос, – я не покушаюсь на вашу свободу и способы заработка. Но пожалуйста, подражайте кому-нибудь другому – не мне. – Сказав это, Маркус приложил палец к шляпе и зашагал прочь. Однако через несколько шагов Фейруэзер его окликнул:

– А в какую игру играете вы, приятель?

– Игру? – обернувшись, переспросил Маркус.

– Я же сразу вижу ловкачей. У меня глаз наметанный, – усмехнулся Фейруэзер.

– Не понимаю, о чем вы, – невозмутимо ответил Маркус.

– Не хотите сказать. Ваше право, – улыбнулся Фейруэзер. – Но я все равно раскрою ваш секрет. Попомните мое слово.

После встречи на Плас-д’Арм Фейруэзер попадался Маркусу в самых разных, но неизменно людных местах города. Заходя в любимую кофейню, он натыкался на Рэнсома, поглощенного картежной игрой в дальнем конце зала. Сладкие речи Фейруэзера слышались и на Шартр-стрит, где тот пытался соблазнить молодую вдову. У Фейруэзера была скрипка, и он играл на уличных перекрестках, собирая толпы восторженных слушателей. Куда бы ни шел этот человек, его сопровождали жизнь и смех. Вскоре Маркус начал ему завидовать.

Еще через какое-то время Маркус уже высматривал Фейруэзера, идя по делам, и расстраивался, если не видел ироничных зеленых глаз и не мог поздороваться с их обладателем. Однажды Маркус и Фейрэузер встретились в любимом питейном заведении Рэнсома – «Кафе беженцев» на улице Сен-Филип.

– Вам пора звать меня просто Рэнсомом, – предложил Фейруэзер, когда они чокнулись и выпили по первой. – А еще я думаю… вам, Док, нужно хорошенько развлечься, иначе вы преждевременно состаритесь.

Маркуса занесло в соблазнительный мир Рэнсома – мир картежников и шлюх, мир мужчин и женщин, пытавшихся построить новую жизнь в оживленном порту, гостеприимно встречавшем суда со всего мира. Откуда только не приходили корабли в эту гавань в устье Миссисипи! Одни везли пассажиров, другие – всевозможные грузы.

Мало-помалу Маркус начал приоткрывать слои своей личности, израненные детством и революцией, окаменевшие от ужасов войны и житейских бед. Окруженный друзьями Рэнсома, Маркус часто вспоминал время, проведенное среди Моравских братьев, и то, какие противоречивые характеры уживались там бок о бок. Конечно, странно было предаваться воспоминаниям об Иоганне Эттвайне или сестре Магдалене в шумном, дымном баре или в публичном доме. Маркус начал смеяться над шутками Рэнсома и делиться сплетнями вперемешку с политическими новостями, сидя за чашкой кофе в таверне Лафита.

В один из таких моментов Рэнсом наконец выудил из Маркуса его секрет.

Они курили сигары и пили вино в игорном заведении на Сент-Чарльз-авеню. Толстые красные бархатные портьеры на окнах делали весь свет в зале красноватым и зловещим. Игроки задыхались от азарта и густого табачного дыма.

– Я разоблачил твой мухлеж, Док, – сказал Рэнсом, бросая горсть жетонов на середину стола.

– Ты обложил меня со всех сторон, – признался Маркус, оставшийся без жетонов и денег; удача на сей раз ему изменила.

– Да. Но ты можешь рассказать мне свой секрет – и мы квиты, – предложил Фейруэзер.

Такое предложение Маркус слышал от него всякий раз, когда проигрывал в рулетку.

– Рэнсом, неужели ты никогда не отступишься? – засмеялся Маркус.

– Никогда. Даже если смерть будет смотреть мне в лицо, – весело заявил Фейруэзер. – Я просто предложу ей сыграть в «три карты», а потом оберу до нитки, как делаю это с другими.

Фейруэзер обучил Маркуса нескольким уловкам, которые сам применял в общении с состоятельными людьми, приезжавшими в Новый Орлеан. Фанни наверняка восхищалась бы Рэнсомом. Маркус думал о тетке с грустью и завистью, вспоминая ее шумный дом и жизнерадостный характер. С каждым годом ему становилось все тоскливее, и он все острее чувствовал свое одиночество.

– Вроде бы успешный человек, а по тебе не скажешь, – заявил однажды Фейруэзер, который, как и любой карточный шулер, был очень наблюдательным. – У тебя, Док, вечно тоскливая физиономия. Ты же прописываешь другим лекарства от хандры. Почему бы и себе не прописать?

– Просто вспоминаю тех, кто остался в прошлом, – попытался отговориться Маркус.

– Понятно. – Глаза Рэнсома вспыхнули. – Каждый из нас, оказавшись здесь, что-то потерял.

– Я потерял свою жизнь, потом обрел ее заново, – сказал Маркус, глядя в бокал с вином. – Я потерял дом, вернулся туда и снова оставил. Я пересекал океан, встречался с Беном Франклином, хоронил Томаса Пейна. Я учился в университете, но за одну ночь, проведенную на парижских улицах, узнавал больше, чем за год учебы в Эдинбурге. Я любил двух женщин, у меня был ребенок. А в результате… оказался в Новом Орлеане, совсем один. Пью кислое вино и просаживаю деньги.

– Говоришь, встречался с Беном Франклином? – пожевывая сигару, спросил Рэнсом.

– Угу, – ответил Маркус, делая глоток кислого вина.

– Сынок, а по-моему, он умер еще до твоего рождения. – Фейруэзер выложил карты на стол – стрит. – Если хочешь сойти за того, кем не являешься, надо повнимательнее сочинять свои россказни. Я тебе почти поверил. Но когда ты ляпнул про Франклина…