Легенды крови и времени

– Я родился более пятидесяти лет назад, – сказал Маркус. – А выгляжу так, потому что я – вампир.

– Один из тех кровососов, о которых без конца болтает мадам Д’Аркантель и ее подружки? – спросил Рэнсом.

– Они – ведьмы. Их словам вообще нельзя верить.

– Я и не верю. Но почему я должен верить тебе? – прищурившись, спросил Рэнсом.

Маркус пожал плечами:

– Потому что я говорю правду.

– Чувствую, не врешь. Сколько тебя знаю, впервые поверил.

После того вечера Маркус рассказал Рэнсому о вампирах и что значит быть одним из них. Наверное, кое о чем говорить не следовало, но слова обратно не запихнешь. Он даже брал Рэнсома на охоту в протоки Миссисипи и показывал, как можно несколькими каплями вампирской крови запечатать рану и спасти теплокровному жизнь. Маркус вовсе не собирался раскрывать Рэнсому такие тонкости, но почему-то раскрыл. Ему казалось, что он нашел себе нового брата, человека, чем-то похожего на Вандерслиса, ведь Рэнсом принимал его таким, какой он есть.

– Почему бы тебе не сделать всех нас вампирами? – однажды спросил Рэнсом.

– Потому что это не настолько легко, как тебе кажется, – терпеливо объяснил Маркус. – У меня был ребенок – сын. А кончилось тем, что он связался с сомнительными личностями и погиб.

– Так нужно было подбирать детишек поумнее, – усмехнулся Рэнсом, оценивающе поглядывая на Маркуса.

– Это понимаешь не сразу. А ты думаешь, у тебя есть все необходимые качества, чтобы стать вампиром?

– Мне и думать не надо. Я знаю. – В глазах Рэнсома вдруг вспыхнуло желание, но тут же погасло. – Мы бы вместе создали семью, которая веками управляла бы этим городом.

– До тех пор, пока бы мой дед не пронюхал, – уточнил Маркус.

Но никакие доводы не останавливали Рэнсома. Он предлагал щедро заплатить Маркусу за «услуги» по превращению в вампира. Маркус отказывался. Тогда Рэнсом пригрозил, что выдаст его властям. Судьба странным образом подыграла Фейруэзеру. Он заболел малярией, которая свирепствовала в Новом Орлеане, окруженном болотистыми низинами. Теперь за вампирскую кровь Рэнсом предлагал Маркусу свой игорный притон, значительную сумму денег и частный дом, о существовании которого Маркус даже не подозревал. Изощренным плутовством и мошенничеством Рэнсом Фейруэзер сколотил богатство и открыл в старой части города заведение, где подавали выпивку, играли в азартные игры и торговали телесными утехами. В неудачные дни Рэнсом и то приносил домой кругленькую сумму, а в удачные его доходам позавидовал бы легендарный Крез. Рэнсом показал Маркусу конторскую книгу, где были подробно описаны все его владения и суммы вложений. Вначале это ошеломило Маркуса, затем вызвало искреннее восхищение.

Вопреки убеждениям и опыту прошлого, Маркус решил вторично стать отцом. Ему не хотелось возвращаться к жизни, какая была у него до появления Рэнсома: тихой, монотонной, где почти не звучал смех и где он лечился от тоски постоянным чтением «Здравого смысла». Маркуса привлекали планы Рэнсома расширить клуб «Домино» и превратить из заурядного бара в блистательное заведение для богатых и предприимчивых горожан, куда они бы приходили пообедать, насладиться музыкой и прочими радостями жизни, какие она дарит в молодые годы.

Умирающий Рэнсом вкусил вампирской крови у себя в роскошной спальне нового просторного особняка на Колизеум-стрит.

В отличие от Вандерслиса, Рэнсом повел себя так, словно высасывать кровь из людей было его второй натурой. Из легенд крови Маркус узнал, что Рэнсом начал мошенничать с раннего возраста. Уже в восемь лет он обирал доверчивых сверстников, играя с ними на двери погреба в «три скорлупки», под одной из которых скрывалось пшеничное зерно.

Итак, Рэнсом стал вампиром, а медицинская практика Маркуса продолжала расти. Этому способствовал быстрый рост населения Нового Орлеана, куда все так же вливались потоки переселенцев с островов Карибского бассейна. В порт приходили и корабли с рабами. Было немало желающих нажиться на торговле землей и строительстве. Такое положение дел способствовало процветанию Рэнсома, ставшего одним из богатейших жителей города. В этом завидном положении он намеревался оставаться до конца своих весьма долгих дней.

Будущее Рэнсома зависело от появления у него собственных вампирских детей. Начал он с полукровки Малахии Смита, щуплого, юркого парнишки, промышлявшего умением забираться в чужие спальни и воровать драгоценности. Маркус стал дедом. Вместе с этим титулом пришли и тревоги. Семья Рэнсома приобретала известность.

Затем Рэнсом превратил в вампира Криспина Джонса, молодого англичанина, недавно приехавшего в Новый Орлеан. Джонс отличался деловой сметкой, а женскому обществу предпочитал мальчиков-подростков.

– Рэнсом, нельзя делать вампирами всех подряд. Если ты не остановишься, нас поймают, – предостерег его Маркус.

Их разговор происходил ночью, на охоте в болотах, где они добывали кровь для прокорма недавно появившейся у Рэнсома дочери – креольской проститутки Сюзетт Будро. Ее переехало повозкой возле кафедрального собора, и Рэнсом решил ее спасти.