Легенды Раэнора

— Но я не король, — безмятежно улыбнулся Хаггар. — Слышите? Я — не король! Я всего лишь сын правителя. Но я попытаю счастья.

Колдун радостно закивал. Хлопнув в ладоши, он приказал:

— Готовьте жертвы!

За спиной Хаггара раздался жалобный стон. Обернувшись, он увидел, что окруженных плотным кольцом вооруженной стражи разведчиков ведут к маленькой, окованной двери в нише. Нира и Осси волокли следом. Арандамарец закричал:

— Стойте!

Но стражники будто и не слышали его. Хаггар с угрозой бросил колдуну:

— Это мои люди.

— К чему они тебе теперь? — возразил тот.

— Верни их!

— Нет! — Глаза колдуна сверкнули. — Теперь они наши. Будешь ты пытаться вытянуть нить или нет, для них уже все равно. Мы не отдадим их. Забудь!

Хаггар молча смотрел на стоявшего перед ним человека, чувствуя, как снова пробуждается в нем ярость. Но не знакомая чистая, горячая, яркая ярость, охватывавшая его в тяжелом бою и помогавшая победить, а новая, холодная, презрительная ярость господина, взбешенного неповиновением раба. Протянув руку, он схватил колдуна за плечо, удовлетворенно почувствовав плоть под белым балахоном, и, швырнув его на пол, себе под ноги, вынул из ножен меч.

— Жалкий слуга осмелился ослушаться своего господина, — прогремел он, обводя властным взглядом притихшие ярусы. Зрители, пряча глаза, покорно опускали головы. Вдруг, змеей выскользнув из-под сапога Хаггара, колдун кинулся к возвышению, на котором кружилась безучастная к происходившему фея, и закричал ей:

— Порви, порви его нить!

Арандамарец расхохотался:

— Глупый раб! На этот раз ты ошибся с жертвой!

— Убейте его! — подняв голову, колдун властно махнул рукой призракам. Они всколыхнулись, но, усмиренные холодным взглядом Хаггара, не двинулись с места.

— Ты хотел жертвы? — Хаггар, улыбаясь, шагнул к колдуну. — Вот она. Молниеносным взмахом он опустил меч на шею колдуна. Раздался хруст. Безжизненное тело, как куль, повалилось на пол. Черная кровь, не растекаясь, впитывалась в пыль. Подняв за ухо отрубленную голову, арандамарец бросил ее к подножию круга.

— Вот, фея, прими мою жертву и покажи полотно Судеб.

Женщина ни на миг не прервала круженье. Но вдруг замерцал воздух, и огромное полотно предстало перед Хаггаром. Оно висело в воздухе, невесомое, сплетенное из миллионов прозрачных искрящихся нитей, переплетавшихся меж собой, то исчезающих, то появляющихся вновь. Нежное золотое сияние исходило от полотна, а воздух, очистившись, наполнился еле слышным мелодичным звоном. Затаив дыхание, Хаггар наблюдал, как тончайшие нити сплетаются в прихотливые узоры. Поднеся к полотну руку, он ощутил их трепет. Без труда найдя свою нить, арандамарец задумался. И явственно увидел рядом с собой всех тех, кто приходил сюда до него: построившего этот храм и не сумевшего совладать с жадностью короля, отчаянных бродяг, желавших богатства и воли, гордецов, жаждавших власти, попавших в западню путников, в отчаянии обрывавших нити собственных жизней… Он гордо вскинул голову и воскликнул:

— Великие и далекие боги и ты Единый! Вот я, Хаггар Арандамарский, по праву рождения первый рыцарь великого королевства и по своей воле нищий бродяга. Взгляните! Я, смертный, держу свою Судьбу в руках. Она бьется, обжигая ладони. И вы не в силах вмешаться. Ведь я принес жертву. — Он на мгновение замолчал, любуясь волшебным полотном, и, усмехнувшись, тихо сказал: — Я не вор, потихоньку таскающий куски с господского стола. Не я ткал эти нити. Но я, боги, бросаю вам вызов, принимая свою Судьбу, какой бы она ни была. Мои руки пусты, впереди — тысяча дорог, а позади воет ветер. С легким сердцем и веселым смехом приму я свой жребий.

Он отпустил нить. Ослепительно сверкнув, она вновь вплелась в бесконечный узор, слившись с золотой тканью. Полотно заколыхалось, будто под порывами ветра, и начало таять, таять… Хаггар взглянул на женщину и увидел, наконец, ее меняющееся лицо. Девушкой, женщиной и старухой поочередно представала она за несколько мгновений, бессчетное количество жизней проживая за свой нескончаемый танец. Когда исчезло полотно, женщину вновь стало затягивать в пыльный кокон. Через несколько мгновений исчез бешено вращающийся столб пыли, а с ним зрители, купол, стены проклятого храма. Когда осели последние песчинки, Хаггар стоял посреди залитой солнцем степи. Рядом, изумленно оглядываясь, сидели его спутники. Ни следов землетрясения, ни пожара. Только изрытая конскими копытами земля простиралась от края до края. А у ног Хаггара лежал обезглавленный труп колдуна.

— Это сон был, — оглядываясь, неуверенно протянул Лонни-тугодум.

— Ага, — вскочил Дорвель. — И это сон, — он пнул труп. — И это, — он ткнул пальцем в забинтованную голову и руку Лонни. — А эти вот еще не проснулись, — он указал на Осси и Нира.

— Ты чего взъелся? — вступился Эгир.

— А чего ерунду молоть?

— Хватит, — одернул их Велемир и, пошатываясь, подошел к арандамарцу. — Что будем делать?

Тот смутился.

— Тебе решать. Ты капитан.

Велемир молча смотрел на него. Арандамарец выдержал его взгляд и повторил: