Легко видеть

Часа через полтора сплава Михаил окончательно убедился в том, что основные пороги остались за кормой. Впереди был простой быстроток, без препятствий, без риска в порогах и даже без риска снова нагнать Галину компанию – теперь-то им ничто не препятствовало форсировать греблю, поскольку новые поломки им больше не угрожали. Михаил тоже имел право вздохнуть спокойно. Течение Реки шло со скоростью десять-двенадцать километров в час, так что, если не задует встречный северный ветер, оставшийся участок до устья можно было считать чуть ли не домом отдыха. Не захочешь грести – все равно понесет. Это смахивало даже на выход на пенсию после нескончаемых сложных и нервных трудов, когда надо было стараться не погубить свое судно и самому уцелеть. Однако характер берегов почти не изменился – по обе стороны Реки по-прежнему тянулись сплошные горные склоны, почти столь же высокие и лишь немного более пологие. Зеленая хвойная тайга только изредка перемежалась зарослями лиственных пород на местах старых гарей. Новых, к счастью, пока не было. Это означало, что старые грабители тайги покинули её лет тридцать назад, а то и больше, современные же им на смену не подтянулись до сих пор. Михаил ничуть не сомневался в наличии здесь колоссальных минеральных богатств, за которыми в каком-то не очень отдаленном будущем непременно явятся от лица промышленной цивилизации новые губители-эксплуататоры природы. Пожалуй, в своем возрасте он мог твердо надеяться на одно – что до этого все же не доживет. А пока что раны, нанесенные хищными золотишниками, готовыми горы свернуть в надежде добыть презренный металл (в основном – на пропой), все же постепенно затягивались. Зарастали или размывались отвалы пустой породы, заваливались потихоньку шурфы, рушились избушки и балаганы, брошенное железо ржавело и скрывалось травой. Сколько раз он уже видел такое прежде! Жадных до наживы людей не останавливали ни горы, ни реки, когда светила надежда на фарт. Только совсем уж крутосклонные мощные горные бастионы способны были держать против них оборону. Вторгаясь в такие места, человек двигался так медленно, что проедал свои основные запасы еще до того, как начиналась настоящая работа и ловля фарта за хвост, и тогда невольно приходилось выбирать между тем, чтобы разбогатеть, но остаться тут со своим золотом навеки, и тем, чтобы успеть унести отсюда ноги, пока цел, но ни с чем. Иногда встречались такие места, куда практически никто не проникал, по крайней мере, где никаких следов человека не попадалось – разве что отработавший радиопередатчик с радиозонда, как это было в Баргузинском походе вместе с Ларисой и Ваней, особенно в ущелье Долсы. Единственная встреча, которая там имела место, произошла с медведицей и двумя медвежатами. Никаких других обитателей они тогда не узрели. Встреча произошла в верховьях ущелья, когда они уже поднялись над горным озером, из которого вытекала река Долсы, к перевалу к ручью Разбой. Во время остановки на отдых Михаил оглянулся на озеро, подпертое древней мореной и вдруг ему показалось, что какой-то темный и крупный валун двинулся вбок от того места, на котором стоял. Михаил мгновенно поднес к глазу монокуляр и тотчас убедился в правильности своей догадки – это был огромный медведь. Вдруг в поле зрения сдвинулись со своих мест еще два валуна, много меньшие, чем первый. «Медведица с медвежатами», – понял Михаил, и сказав спутникам о них, быстро спустился к зарослям ерника, сквозь которые они только что с трудом продирались к гольцовой зоне. Телеобъектива у него с собой не было, но медведей все равно хотелось снять, даже не имея уверенности, что на слайде что-нибудь получится.