Лекции по русской истории. Северо-Восточная Русь и Московское государство

С братьями Иван Васильевич, по-видимому, не заключал договоров «у отня гроба». Но в сентябре 1472 г. умер Юрий Дмитриевич – и умер бездетным (даже неженатым). До нас дошла его духовная, где он, естественно, не упоминает о своем уделе, а распределяет между братьями села и деревни своего личного, собинного владения. Бросается в глаза отсутствие какого-либо отказа в пользу князя Андрея Большого – в этом можно видеть указание, что между братьями какие-то разногласия начались еще при жизни Юрия. Вопрос о судьбе Юрьева, выморочного, удела стал яблоком раздора, снова сильно встряхнувшего спокойствие московской княжеской семьи. По-видимому, незадолго перед тем был заключен договор между Иваном Васильевичем и Андреем Большим «по слову» (т. е. при посредничестве) матери их великой княгини Марьи[239]

. Договор не касается ничего нового, но настойчивость, с какой он подчеркивает старый запрет покупать земли, слуг «под дворским» и черных людей, которых князьям надлежало «блюсти с одного», и указание, что, кто купил такие земли при отце князей Василии Васильевиче или по его смерти без великокняжеских на то грамот, тот их теряет, и «тем землям всем потянути по старине»; также правила о дележе московскими судными доходами, запрет принимать в службу гостей суконников и городских людей московских – как бы показывают, что договор вызван возникшими недоразумениями об условиях совладения Москвой и тяглыми людьми. Возможно, впрочем, что договор этот [лишь] первый проект [договора] по смерти Юрия, т. к., во-первых, он дошел без скрепы митрополичьей и только в виде «взаимной» грамоты от имени Андрея. Как бы то ни было, в феврале 1473 г. Иван Васильевич заключает договор с братом Борисом, в сентябре – с Андреем Большим уже по поводу смерти брата Юрия: признание удела князя Юрия за великим князем и за его сыном Иваном и за младшими детьми, каких Бог великому князю даст; этот удел инкорпорируется великому княжению. Сверх того в этих договорах братья Ивана Васильевича признают его сына Ивана себе «старейшим» и великим князем, обязуясь не подыскивать под ним и под будущими детьми великого князя «всего великого княжения», чем Ивана Васильевича благословил его отец. Это соглашение между братьями произошло, несомненно, не без больших трений и совершилось при посредничестве княгини-матери; хотя в договорах 1473 г. и не означено, чтобы они были заключены «по ее слову», но великая княгиня дала при этом Андрею Большому свои купли – городок Романов и волость «усть Шокъсны», купленную ею у князей Шехонских, и колодезь соляной у Соли Ростовской. О трениях между братьями свидетельствуют не только заявления летописей, что «разгневахуся братия на великого князя, что им не дал в уделе жребия в братне во княжь Юрьеве», но и некоторые черты договорных грамот. Наряду с договором 1472 г. между Иваном Васильевичем и Андреем Большим, от которого уцелела только «взаимная» грамота Андрея – без грамоты великого князя, находим дьячью помету на договоре его с братом Борисом 1473 г., где этот договор назван «первым», но с заметкой: «а у другово докончанья своего противна сей грамоте князь Борис великому князю не дал, а сказал, что подрана, да и сожжена»

[240]

. Это – черты переговоров и колебаний, свидетельствовавших о крайней неохоте, с которой князья-братья шли на подобное соглашение с великим князем. И не мудрено.