Лекции по русской истории. Северо-Восточная Русь и Московское государство

Такое усиление зависимости от Москвы не замедлило усилить отъезды. Два князя удельных – микулинский князь Андрей Борисович и дорогобужский князь Осип Андреевич – отъехали в ту же зиму к Москве, не сохранив своих вотчин, по слову договора: «а князей служебных с вотчинами нам великим князем от тобя не приимати»; граница между служебными и удельными князьями в Твери значительно стерта со времен Бориса Александровича в силу общей гарантии тверских владений. Князь микулинский получил Дмитров, а дорогобужский – Ярославль. За ними «бояре вcu

приехаша тверьскии служити к великому князю на Москву», чуя засилье московское, «не терпяще обиды от великого князя; занеже многы от великого князя и от бояр обиды и от его детей боярскых о землях: где межи сошлися с межами, где не изобидят московские дети боярские, то пропало, а где тферичи изобидят, а то князь велики с поношением посылает и с грозами к Тверскому, а ответом его веры не имет, а суда не дасть»

[268]

. Ища сохранения и защиты прав своих, бояре тверские и потянулись к центру единой действительной силы и власти.

Почва окончательно уходила из-под ног Михаила, и попытка возобновить сношения с Казимиром покончила все дело. Гонец его с грамотами к королю был перехвачен. Не принимая повторных попыток нового челобитья, Иван Васильевич двинулся на Тверь со всеми силами и 8 сентября 1485 г. обступил Тверь; на третий день сожжены были тверские посады, а там князья и бояре тверские стали выезжать из города, бить великому князю челом в службу. Михаил, «видя свое изнеможение», ночью бежал в Литву, а владыка Вассиан, князь Михайло Дмитриевич холмский с братьей и остальные князья и бояре и все земские люди вышли к великому князю с челобитьем и отворили город. Иван Васильевич послал своих бояр и дьяков привести всех граждан к крестоцелованию на свое и своего сына имя. 15-го вступил в Тверь и отдал ее сыну, который при отъезде отца в Москву и «въехал… в град Тверь жити», а при сыне оставил на Твери своего наместника, боярина Образца Добрынского. Летописи отметили, что Иван Васильевич при том «на Москву свел» мать Михаила Борисовича и многих тверских князей и бояр[269]. А в одном местническом деле 1501 г. читаем, что великий князь Иван Иванович «бояр тверских, которые были у прежнего своего государя, у великого князя Михаила Борисовича Тверского, в боярех, тех и у себя пожаловал, в боярех учинил и грамоты свои Государские на вотчины их тверские им давал и велел их писати в грамотах бояры своими».

Тверское великое княжение стало с тех пор вотчиной московских государей, но вотчиной, особой от Московского государства, на первых порах со своей местной организацией, со старым великокняжеским дворцом, в котором молодой великий князь московский заменил прежнего великого князя тверского. Но Иван Иванович, соединяя в себе великого князя московского, соправителя отца, и великого князя тверского, не стал продолжателем местной тверской традиции. Он, по-видимому, больше жил и действовал в Москве, где и умер в 1490 г. Вероятно, к моменту его кончины следует отнести изменение в строе управления великим княжеством Тверским, состоявшее, как обычно говорят, в перенесении тверского дворца из Твери в Москву. Управление закреплено этим за центром великокняжеской власти, но в его организации еще долго сохраняются следы особности Тверского государства, с особыми тверскими дворецкими великого князя, службой служилых людей «по тверскому списку», и в конце концов с возможностью фантастического мнимого восстановления в Тверском великом княжении крещеного татарина Симеона Бекбулатовича при Иване Грозном.