Ленин и Троцкий. Путь к власти

С этими словами, призывавшими царя-батюшку к милосердию, рабочий класс России совершил свой первый решительный выход на историческую арену. В руках у рабочего класса была петиция, а во главе шествия стоял священник. Одиннадцать месяцев спустя тот же рабочий класс выступил против самодержавия уже с оружием в руках и под руководством марксистской партии. В последующие месяцы Первая русская революция развернулась в грандиозном масштабе, захватив все группы пролетариата и другие угнетённые слои общества, пройдя все мыслимые фазы борьбы и применив все возможные методы противоборства: она повидала и экономические стачки, и петиции, и всеобщую политическую забастовку, и даже вооружённое восстание. Революция 1905 года уже проявила, пусть и в зародышевой форме, все основные процессы, которые повторятся двенадцать лет спустя на более высоком качественном уровне. Это была генеральная репетиция, без которой окончательная победа пролетариата в октябре 1917 года была бы невозможна. В ходе 1905 года все идеи, программы, партии и лидеры прошли проверку на прочность. Опыт первой революции был решающим для дальнейшего развития всех тенденций в российской социал-демократии.

Правда, однако, такова, что начало революции застало партию в плачевном состоянии. Накануне 1905 года РСДРП была серьёзно ослаблена распрями и арестами. Фракционная борьба парализовала революционную деятельность на многие месяцы. Активисты в России были сбиты с толку и дезориентированы. Потеряв контроль над партийным центром за рубежом, большевики вплоть до декабря 1904 года, когда вышла газета «Вперёд», оставались без печатного органа. Острая нехватка средств отразилась на том, что даже вперёдовцы влачили жалкое существование. Меньшевики же, располагая огромными ресурсами, почти не были представлены внутри страны, за исключением ряда областей, таких как юг России и Кавказ, но даже там они занимали непрочное положение. Учитывая характер подпольной работы, очень непросто оценить действительную силу большевиков в тот период. Партийная организация в Санкт-Петербурге формально не раскалывалась вплоть до декабря 1904 года, когда от неё отделились меньшевики. До того момента господствовали сторонники Ленина. Внутренняя борьба разрушила привычный порядок работы партии, сместив акценты на разрешение внутренних склок. Это отразилось, к примеру, на том, что за весь 1904 год в Санкт-Петербурге было выпущено всего одиннадцать большевистских листовок, в то время как в 1903 году их было выпущено пятьдесят пять, а в 1905 году – сто семнадцать^[253]

.

В общем, большевистская организация во второй половине 1904 года находилась в глубоком кризисе. Многие лица, занятые в организационной работе полный рабочий день, как уже было сказано, совсем не поняли раскола и были сильно потрясены отступничеством примиренческого Центрального комитета. Несмотря на поддержку и настойчивость Ленина, большевики не поспевали за меньшевиками, которые перешли в наступление, направляя в Россию большое количество агентов и средств. В Санкт-Петербурге меньшевики вскоре установили контроль над комитетом, где, казалось бы, доминировали большевики. Ошибки и безынициативность этого комитета вызвали растущее недовольство среди петербургских рабочих, которые постепенно переходили на сторону меньшевиков. Нарвский комитет принял резолюцию, выражавшую его нежелание продолжать работу под руководством Петербургского комитета. Комитет на Васильевском острове поставил на голосование вопрос о полном отсутствии доверия к большевикам. Нарвский и Невский районы, Васильевский остров и Петербургская сторона, где находилась основная часть рабочих, откололись и примкнули к меньшевикам. К декабрю 1904 года они создали отдельный комитет. Два конкурирующих комитета продолжали существовать в Санкт-Петербурге бок о бок вплоть до Четвёртого (Стокгольмского) съезда РСДРП в 1906 году.

Потеря ряда ключевых областей Санкт-Петербурга была сокрушительным ударом для Ленина. Она лишила большевиков основных точек влияния и позволила меньшевиками получить преимущество в событиях последующих месяцев. Вдобавок выяснилось, что все эти потери явились главным образом результатом просчётов местного большевистского руководства, о неумелой работе которого Ленин узнавал из потока писем, поступавших на его адрес. Владимир Ильич, должно быть, не находил себе места, читая полные отчаяния сообщения от Розалии Землячки, главного агента большевиков в Санкт-Петербурге.