Лента длиною в эпоху. Шедевры советского кино

На каких-то этапах работы были варианты продлить ее существование в суховских снах: чтобы она появлялась еще и в полушубочке на снежной зимней натуре, и даже фигурировала в фантазии на тему популярной разинской песни «Из-за острова на стрежень». Там на атаманской ладье сидел бы Сухов в обнимку с Катериной Матвеевной, а также и весь гарем, и по ее приказу бросали бы в Волгу жен, одну за другой, подобно тому, как некогда несчастную персидскую княжну. Но эта версия своевременно отпала – шедевр, как известно, создается с помощью отсекновения всего лишнего. Оказалось достаточно небольшой и смешной картинки, когда все жены, уже с открытыми личиками и в русских платочках, на лугу ублажают Сухова кто чем может из деревенских дел: кто доит корову, кто вышивает, а кто подносит портрет Карла Маркса. Потому что не аттракционы, яркие сами по себе, важны были постановщику: ведь Катерина Матвеевна «работала» на образ главного героя.

Это – Россия, далекая родина Федора Сухова, русская лужайка в ромашках, зеленая даль и глубокая лента реки. Там его душа, там все его помыслы. Его любовь. Его, наконец, «эстетика», его идеал красоты. Там красавицы пышнотелые, светлые. Там полные ведра воды и много свежей листвы.

А он, демобилизованный, когда уже кончилась Гражданская война, все скитается в чужой, ненужной ему пустыне. Потому что сражается «за счастье всей Земли». А точнее, конечно, не может не откопать зарытого кем-то незнакомого Саида (двоих уже раньше откопал!), не напоить его драгоценной водой из своего чайника и уж тем более не может бросить в беде этих разнесчастных жен, этот свалившийся ему на голову гарем.

Сухова сравнивают с Чапаевым.

Нет, Федор Сухов в идеально мягком исполнении Анатолия Кузнецова близок Чапаеву только по любви народной. У него «архетипы» и прототипы другие.

В кино – и шукшинский Пашка Колокольников, и Алеша Скворцов из «Баллады о солдате». А в дальней родословной у него славные герои русского фольклора: Иванушки, носители добра, защитники слабых и обиженных. Идеалисты. Мечтатели. Фантазеры.

Образ героя революции завершил свой путь в советском киноискусстве, слившись с русским национальным характером.

Вместо эпилога. Последние дни советского кино

* * *

Начало 1980-х: «золотой век» или кризис? Фавориты публики • «Новые волны» одна за другой • Заря Никиты Михалкова • Бунт кинематографистов под сводами Кремля • Незабываемый V съезд • Что же дальше?

При всех трагических потерях и ударах, при внешнем унынии и как бы безнадежности, воцарившихся в кинематографе брежневского «развитого социализма», вглядимся чуть спокойнее в то, что происходило в производстве, что демонстрировалось в кинотеатрах. Начнем с боевиков, с хитов, с любимцев и широкой публики, и «синефилов» – любителей кино, членов киноклубов, «знатоков». Попробуем сделать выборку, хоть самую краткую.

Среди обожаемого народом, поистине массового кинематографа Леонида Гайдая, после его развеселого фарса «Кавказской пленницы», очаровавшего всех (последних снобов тоже) и бодрым ритмом дороги, и юными лицами героев, и балаганным султаном Этушем, – вспомним «Бриллиантовую руку» и не найдем ли в ней пророчества? Не подумаем ли, что там был закодирован «сигнал» о всесилии так называемой «теневой экономики»? А песни, которые пел незабываемый Юрий Никулин?

А тот же Никулин только в роли «сентиментальной» – роли дедушки, трогающей до слез в жестоком, беспощадном «Чучеле» (1984) Ролана Быкова, где лучшая в мире советская школа представала в неприглядном виде маленьких мещан, затравивших «инакомыслящую» чужачку-девочку?

Конечно, легко было строгим критикам – борцам против «коммерческого» – усмотреть в талантливом и живом фильме Владимира Меньшова по сценарию Валентина Черных «Москва слезам не верит» (1980) новую схему советской Золушки – «лимитчицы» Кати, поднявшейся из низов до директорши фабрики и в награду за стойкость встретившей в подмосковной электричке своего «принца» – слесаря Гошу.

Но не только по рейтингу зрителя картина оказалась вверху списка фаворитов, ведь и Американская киноакадемия, присвоив ей «0скара»-81 за лучший зарубежный фильм, и парижские киноценители из престижного «Космоса» на Левом берегу облили слезами радости счастье Кати и влюбились в Алексея Баталова, сыгравшего своего «маргинала» Георгия Ивановича – олицетворение мужского начала по-русски – с максимальной серьезностью, интеллигентно и сдержанно.

Начало 1980-х ознаменовалось появлением фильмов разных жанров и разного уровня, но теперь, по прошествии десятилетий, стало ясно: это – шедевры. Например, «Москва слезам не верит» (1980)…