Лента длиною в эпоху. Шедевры советского кино

Сын Баку – города нефтяных вышек – Ибрагимбеков дело знает и нашел хорошее сравнение!

А сценарий писали втроем, пожалуй, все-таки «фонтанным способом» – мне довелось видеть одну из стадий этой веселой, дружной и озаренной работы талантливых «фонтанирующих» художников: мастера Валентина Ежова, автора «Баллады о солдате» и «Крыльев», выпускника Высших сценарных курсов, по первой профессии программиста-математика Рустама Ибрагимбекова и режиссера Андрея Кончаловского. Дело было в благоуханном крымском Коктебеле, потом славная тройка переехала в село Безводное на Волге и там завершила свой труд.

Кончаловский, увлекшись другими проектами, далее отошел. Постановку поручили Владимиру Мотылю, только что выпустившему обаятельный фильм «Женя, Женечка и "катюша"» с Олегом Далем в главной роли и по сценарию, написанному им с Булатом Окуджавой.

Новый сценарий назывался «Спасите гарем» – смешной, оригинальный. Действие происходит в Средней Азии по окончании Гражданской войны. И вправду «приключенческая комедия»: демобилизованный красноармеец Федор Сухов волей обстоятельств должен сопровождать и охранять жен некоего бая, одержимого местью за отобранный гарем и собирающегося всех их убить, чтобы не достались врагу.

Борец за счастье трудового народа всей Земли Федор Сухов – коронная роль Анатолия Кузнецова

Гарем переименован в «Первое общежитие освобожденных женщин Востока». Комедийный эффект заключался в том, что жены в своем новоявленном статусе отнюдь не «раскрепощались», а продолжали оставаться во власти вековых предрассудков под своими плотными чадрами. Считая Сухова своим новым хозяином, они пытались его и соблазнять, и ублажать.

Этот сюжетный стержень и забавные квипрокво в общении русского солдата и бродячих дочерей ислама сохраняются в фильме. Правда, несколько ужмутся, а тема «Гарем» обретет скорее пластическую выразительность целого, нежели индивидуализацию.

Как стая газелей или движущаяся рощица каких-то экзотических деревьев, колесит по пустыне «групповка» (это словцо киностудии) реквизированных жен Абдуллы. Чарующе остроумна «поверка-перекличка» – с ее помощью Сухов контролирует и дисциплинирует подопечный свой коллектив: «Фарида… Зульфия… Зухра…» Но узнать и полюбить зрителю удается лишь одну – самую юную, звонкоголосую Гюльчатай, которую настигнет пуля мстителя. Лирическая мелодия застреленного рядом с ней парнишки Петрухи, помощника Сухова, его ставшее знаменитым и неисполненным «Гюльчатай, открой личико!» – уже одно это выводит сюжет за границы комедии – этих детей до слез жаль…

И если приклеивать к фильму модные сейчас ярлыки жанров, то можно увидеть, что в «Белом солнце пустыни» немало и мелодрамы.

Так все-таки «вестерн» или «истерн»? Спор, на мой взгляд, надуманный. Лучше всех сказал сам Мотыль: «Это фильм-легенда, фильм-сказание».

В осуществлении режиссерского замысла былины, сказания или легенды история сражений за гарем фольклоризировалась, обретала некую распевность, поначалу непредвиденную широту. Истерн-вестерн сужался до непосредственного сюжета, до прямых схваток красных с бандами Абдуллы, сдержанно, но убедительно снятых при весьма скупых постановочных средствах и «малобюджетных» возможностях.

Это действие развертывалось на «пленэре» пустыни. На песке, в который здесь закапывают врага по шею, – вид мучительной казни. Где руины древних сооружений становятся плацдармами кровавых битв. Куда падают убитые лошади вместе с всадниками. И куда низвергнется сам злодей Абдулла – огромный, картинный в своей чалме и белом чапане – красавец Кахи Кавсадзе. Но по дороге от сценария к фильму топография пустыни изменялась, а с нею и пространство страстей, персонажей, концепции.

«Первое представление об изобразительном строе "Белого солнца пустыни", – продолжает Мотыль, – возникло тогда, когда я понял, что это будет фильм-былина, и попросил Марка Захарова дописать солдатские письма».

И вот как бы из-за кадра на экран мусульманского Востока вплывала и поэтически укреплялась там Россия, держава. Под белым слепящим солнцем на самом краю моря синя, бурного Каспия, вырастал за белокаменной азиатской стеной русский дом, былой форпост державы, еще недавно царская таможня.

Крепкие ворота, сторожа-павлины распускают веера-хвосты, важно прохаживаясь по крыше. А в доме живет потрясающий человек Павел Верещагин, которого замечательно играет Павел Луспекаев.

Главарь банды Черный Абдулла (Кахи Кавсадзе) намерен отомстить и убить всех жен своего гарема