Лес

Управляющий, сам не веря, что он так легко отделался с такой скоростью замотал головой, что Ольт всерьез обеспокоился, как бы она не отвалилась.

- Смотри у меня… - рыкнул напоследок Карно и они, на прощание связав управляющему руки и ноги, зубы есть – сам со временем развяжется, пошли за его старшим сыном. Тот при виде страшных налетчиков весь сжался, но хитрые глазки так и шарились по мрачным фигурам. Весь в папашу оказался старшенький. Да и младший лежал, притворившись дохлой лягушкой, а сам посматривал из-под приспущенных век. Старшему сынку развязали ноги и дав пару оплеух, чтобы выбить из головы всякие посторонние мысли, вывели во двор. Охранники по-прежнему лежали связанные и недвижные, за ними и за окрестностями приглядывал Вьюн. За то время пока Карно с Оглоблей злодействовали в доме управляющего, он успел вывести из конюшни во двор и запрячь в хозяйскую повозку лошадь.

Обстановка вокруг была тихой и спокойной, никто и не заметил ночного происшествия, случившегося с семьей управляющего. Не торопясь, как будто, так и надо, расселись в телеге и поехали из городка. Захоронка оказалась совсем недалеко от последнего дома на окраине, где-то с километр езды по дороге. И от дороги вглубь леса еще метров сто. Когда откопали клад, то стало ясно, почему сынок оказался в курсе тайны захоронки. В одиночку такой тяжелый сундук притащить и закопать было просто нереально. Вроде и не такой большой, но три не самых слабых мужика с трудом загрузили сундук на телегу. Видно управляющий, привезя сундук на место, еще и досыпал туда уже на месте. Вот папаша и припахал сыночка, заодно и приобщив к делам семейным. Ну а кому еще можно было довериться в таком деле. Тем более, что и отпрыск оказался вполне достойным такого папаши, вон как ушки напряглись. Специально для него громко переговаривались, сетуя на предстоящую дальнюю дорогу в сторону совсем противоположную от истинного направления. Когда решили, что он достаточно наслушался, дали тому еще пару оплеух и хороший пендель под зад, и, развязав, отправили домой. Напоследок Карно, не очень таясь кивнув на него головой сказал Вьюну:

- Сопроводи…

Тот молча кивнул в ответ со зловещим видом удобнее хватая лук. Сынок, который до последнего думал, что лесные разбойники ну никак не оставят его в живых, поняв, что у него еще есть шанс, но все-таки опасаясь стрелы в спину, рванул так, что уже через миг его белой рубашки не было видно. На всякий случай Вьюн и вправду проводил юнца, как тень скользя за ним по зарослям, что получалось у него гораздо лучше и быстрее, чем у охваченного страхом подростка. Но метров через пятьсот вернулся обратно, так как сын управляющего как взял высокий темп, так и не останавливался, не оглядываясь и не делая попыток подсмотреть за грабителями. Тогда и грабители, посмеиваясь и обсуждая трусоватую и вороватую семейку, развернули лошадь в сторону жилища Оглобли, где и решили разобраться с кладом.

Уже светало, когда мнимые разбойники въехали во двор сапожника. После того, как выгрузили тяжеленный сундук, Вьюн увел лошадь с телегой подальше в лес, как раз в ту сторону, о которой они упоминали при управляющем и там, в километрах пяти от городка, отпустил. Пусть потом те, кто найдет пустую телегу, сами разбираются, что же случилось с грабителями. Пока он занимался этой единственной уликой, способной навести на них, оставшиеся раздербанили сундук. Видно управляющий был человеком, любящим порядок, так как богатства были не навалены как попало, а строго поделены по трем отсекам, на которые оказался поделен сундук. В одном оказалось насыпано серебро в монетах, во втором золотые монеты из разных стран, а в последнем, самом большом, хранились изделия из тех же драгоценных металлов, но в каком они были виде! Видно управляющему было не до исторической и художественной ценности, так как многие из вещей, в основном большого объема, были сплющены для большей вместительности и представляли собой не столько кубки и блюда, сколько бесформенные, смятые ударами кувалды, куски серебра и золота. Скорее всего у управляющего руки не дошли переплавить все это добро в слитки. Целыми оставались только небольшие изделия в виде колец, браслетов и прочей ювелирки, которые были ссыпаны в кожаный мешочек, лежащий поверху. Среди этой мелочевки изредка мелькали вделанные в них какие-то самоцветы. В еще один кожаный кошель были собраны все вынутые из изделий драгоценные камни. Как раз вернулся Вьюн и все четверо теперь млели от представшего их глазам богатства. Впрочем, их восхищение этаким богатством было отвлеченным и чисто созерцательным, без всякого алчного интереса. Люди были простые и для них при жизни в глухом лесу кусок золота вряд ли мог заменить такой же шмат мяса или кусок хлеба. Это не город, где наличие денег определяло твой статус. Это тайга, где совсем другие законы и, по замечанию Ольта, медведь тут главный судья.