Летний ресторанчик на берегу

– Бог ведает, – ответил Джоэл. – Серьезно, это просто край света. – Он выглянул в окно. – Представляешь, десять вечера, а светло как днем.

– Вот как? Звучит замечательно.

– Ну, это не так. Я не могу заснуть!

– И чем занимаешься вместо сна? Работаешь?

– Конечно. – Джоэл посмотрел на папки, лежавшие на шатком столе в его номере.

– А не лучше ли тебе прогуляться? Посмотреть на окрестности?

– Это какой-то остров. Здесь некуда идти, и это дерьмовое дело в юридическом смысле, и… Нет, не могу. Думаю, мне нужно подготовиться к следующему ходу.

– Ты там… ни с кем не познакомился?

– Я же говорил тебе. Мне плевать на это! У меня работа. Я хочу только работать.

– Но вокруг тебя целый мир, Джоэл.

– Отлично. Ладно, я потом отправлюсь в Сингапур. Или в Сидней. Посмотрю на мир.

– Ты стараешься делать те упражнения на внимание и память?

– Я уже не твой беспокойный пациент, Фил! – фыркнул Джоэл.

Доктор Филиппосис прекрасно знал, что Джоэл не ждет от него советов. Доктор был нужен ему только для того, чтобы в любое время отвечать на звонки.

– Конечно, Джоэл. Марша передает тебе привет.

Джоэл кивнул и отключил телефон, после чего придвинул к себе ноутбук. Он подумал, не задернуть ли ему занавески, но снаружи ведь не было ничего, кроме волн, мягко и терпеливо набегавших на берег.

Глава 23

Флора уже повидалась со всеми шестью членами совета острова, оставался только ее отец, но его она намеревалась предоставить Джоэлу и Колтону. Ни один из членов совета не был слишком воодушевлен визитом Флоры, хотя, по крайней мере, грузный викарий заинтересовался разговором. Но возможно, это случилось потому, что Флора принесла ему коробку фруктовых пирожных, которые испекла утром.

И это было самым странным: казалось, что Флора уже не в силах остановиться. Словно она, уехав с острова, накрепко захлопнула эту часть себя – с такой же силой, как и прочие признаки прежней жизни. Но сейчас, когда Флора делала самые простые дела – просеивала муку, рубила масло, разбивала яйца, – она чувствовала себя ближе к матери, избавляясь от тяжких воспоминаний, и удивлялась, почему не занялась этим прежде.

Даже если викарий и готов был встать на ее сторону, вести от Колтона приходили неутешительные. И Флора то и дело вспоминала, что вечером им предстоял ужин. С Джоэлом.

– С чего ты такая веселая? – спросил Финтан.

Он сел перед огнем, прислушиваясь к тому, как Флора напевает местные песенки, стряпая печенье с тмином. Финтану казалось, Флора и сама этого не замечает. Но помнил, что их мать напевала точно так же.

– Иди сюда, Финтан, – позвала его Флора. – Ты должен двигаться дальше. Ты явно очень талантлив. Давай я научу тебя печь пастушеский пирог.

– Теперь что, моя очередь получать мамины уроки? – нахмурился Финтан.

Флора обернулась, удивленная и рассерженная:

– О чем это ты?

Финтан, днем успевший крепко поссориться с отцом, считавшим, что сын напрасно тратит время на эту его сырную чепуху, был не в том настроении, чтобы деликатничать.

– Это ведь всегда было твоим делом. Вы с мамой вечно топтались у плиты. А потом нас выгоняли, чтобы ты могла в тишине и покое готовиться к своим важным экзаменам. Всегда одно и то же: драгоценная малышка Флора со своей мамочкой!

Слова были обидными, и на глазах Флоры выступили слезы.

– Что ты имеешь в виду?

– Тебе же некогда было к нам приехать, и это притом, что мама столько времени на тебя потратила!

– Это несправедливо! – возразила Флора, окончательно разозлившись. – Слишком несправедливо! Вы все это время полагали, что я должна вернуться и исполнять свои «обязанности»! А когда я этим занялась, вы же меня за это и оскорбляете!

– Думаю, тебе это на пользу, – пожал плечами Финтан. – А мне ни к чему твои прекрасные тайны приготовления каких-то там пастушеских пирогов. – Он угрюмо нахмурился. – Я прекрасно умею готовить. Я просто не учил уроки под присмотром мамы, вот и все. «Мальчики, все за дверь!»

Он передразнил их мать, и Флоре захотелось стукнуть его.

– О чем ты говоришь?

– А ты как думаешь, о чем я говорю? Ты всегда была ее любимицей. Только тебе разрешали ходить куда угодно и делать что вздумается. «Ох нет, занятия Флоры – это так важно! Ох нет, Флоре нужны туфли для танцев! Ох, Флора поедет учиться в университет!»

На лице Финтана отразилась боль. Флора бросила на стол нож, которым собиралась чистить морковь.

– Ты не можешь так думать! Она тебя обожала!

– Да она никого не видела, кроме Иннеса и тебя!

– Конечно видела!

Они помолчали.

– Ну, меня она точно не замечала.

Флора шагнула к нему:

– Финтан, мне кажется… Она же осознавала, как живет сама. И не хотела такого же для меня. Ей хотелось, чтобы я вырвалась отсюда, вот и все.

Финтан снова умолк, и Флора обернулась, непонятно как догадавшись, что за ее спиной появился отец, он вернулся домой в самый неподходящий момент и слышал ее последние слова.

Флора залилась краской:

– Папа… Привет… Я тут… Я подумала, не показать ли Финтану, как печь пастушеский пирог.

Эк посмотрел на них обоих по очереди. Вид у него был бесконечно усталый.