Либеллофобия

По правилам реванша участникам разрешалось нанести броню и надеть только два орудия: по одному на лапу или в нашем случае – хвост. Причём одно орудие должно было остаться с прежнего боя. Единогласно выбрали сварку. После ужина мы устроили мозговой штурм, не знавший равных по контрпродуктивности. Пенелопа и Кайнорт заливали в себя кровь банку за банкой. Крус браковал идеи. Волкаш закатывал глаза, а я генерировала одну чушь за другой:

– Игла всё равно сломалась, так? Установим на хвост поршневую систему с капсюль-детонаторами. При каждом ударе будет бдыщ! Но формально это не выстрелы, очки не вычтут.

– Тебе легко разбрасываться чужими хвостами, Ула, – возразил Волкаш. – При каждом бдыщ я буду терять кусочек, а потом вечность куцым ходить.

– Что-то ты разбежался с вечностью, – скривился Кайнорт. – Рабы у меня долго не живут.

В полночь мы пришли к обоюдному несогласию, когда у каждого было своё категоричное «нет» на любую идею. Кайнорт взлетел на стол:

– Так, неверноподданные, минуточку внимания. На правах главного я выбираю бдыщ, который предлагает Ула. Потому что, во-первых, это круто, а во-вторых, просто в исполнении. Но я поручаю Уле доработать механизм, чтобы до конца боя не оставить скорпиона без хвоста. Хвост я ему, если что, после оторву.

– Ещё нужна новая броня, – напомнил ему Крус.

– Зачем?

– Затем, что старая ваша, которая против пушек, слишком тяжела, а ведь Хокс не оставит плазмотроны. Они запрещены правилами реванша, как и любые другие банальные пушки. Из старого она выберет циркуляры, руку дам на отсечение. А против них можно использовать лёгкий сплав с прожилками из чего-нибудь суперпрочного.

– Гексагональных алмазов! – подсказала Пенелопа.

Кайнорт спрыгнул со стола и глубоко задумался.

– Оптика из гексагональных алмазов стоит только на флагманах, а моя гломерида осталась у эквилибринта.

– Укради у Хокс. Она спасла оборудование с корабля, погибшего в Гранае.

– Ну, да, – фыркнул Бритц. – Я что, ненормальный – таскать алмазы из-под носа ть-маршала?

– Ложка, вилка, нож, армалюкс, – перечислила Пенелопа. – Что лишнее?

– Что, прости?

– Что лишнее? – повторила она.

– Вилка.

Мы с Волкашем переглянулись, а богомолы почему-то нет.

– Почему вилка-то? – удивилась я.

– Потому что всё остальное я держу в правой руке, а вилку в левой.

– Что и требовалось доказать, – довольная Пенелопа развела руками. – Ты ненормальный. И даже не в состоянии прикинуться нормальным, хоть и психолог.

– Я пошутил. На самом деле армалюкс лишний, – исправился Бритц.

– Потому что…

– …потому что он огнестрельное оружие, а вилка, ложка и нож – холодное.

– Не-а.

– Ладно. Утром будут вам алмазы.

Признаться, вне карцера Кайнорт действительно приносил пользу. Утром кристаллы были у нас. Да ещё он выбил лучшее время для тренировки на арене. Зрители начали подтягиваться задолго до начала. Солдаты пришли в приподнятом настроении: назавтра их ждала дорога домой, а ночью – отвальная вечеринка за счёт Альды Хокс.

В реванше очков не начисляли. Бой заканчивался, когда шиборг оказывался за бортом или погибал. В исключительном случае владелец шиборга мог прекратить бой, нажав кнопку, но тогда признавал за собой проигрыш. Перед самым началом Кайнорт отвёл Ёрля в сторону и о чём-то с ним шептался.

– …видел, как с гломериды Хокс снимали гравинады, когда уходил с алмазами.

– Я думаю, совпадение, – сомневался Ёж. – Но если нет, это очень, очень плохо.

Крус угадал с циркулярами. Но не с их количеством. Полосатая Стерва элегантно обошла правило одного оружия на лапу: просто навесила в ряд четыре пилы. Замардино первым бросился в атаку и перехватил удар хвоста Волкаша. Циркуляры взвизгнули. Скорпион напрягся, наклоняя иглу в противовес циркулярам. Он поджёг пауку спину взрывным ударом поршня. Переделкой капсюля мне удалось отсрочить детонацию, и хвост не пострадал. Замардино ответил второй лапой: касание было слабым, но на панцире Волкаша появилась вмятина.

– Он использует усиление, – догадалась Пенелопа. – Только не пойму, что за орудие такое?

Волкаш поджёг панцирь Замардино ещё в двух местах. Взрывы раскололи броню, огонь начал забираться на хитин, и Лео подпрыгнул. Высоко над ареной он сложил ноги и превратился в шар! Броня-трансформер окутала паука, крепко запечатывая. Замардино упал на скорпиона, скатился по его спине и ударил снова. Новая вмятина, глубже прежней, поразила Волкаша.

– Завари его прямо в шаре! – приказал Кайнорт.

Но скорпион уже не успел. Паук развернулся, встал на лапы и взвёл циркуляры. Пилы визжали, проваливаясь в броню Волкаша, как в масло. Но вздрогнули, меняя октаву. Сразу две наткнулись на алмазную жилку, крутанулись в обратную сторону – и отскочили назад.

Одна пила раскололась. Другая сорвалась и в мгновение ока отрезала Замардино лапу! Тот покатился, подбирая уцелевшие ноги, и опять закрылся в шар.

– Сейчас! – напомнил Бритц.