Личные истины

Обещания, поскольку даются людьми, постольку лживы. «Он обещает» почти равносильно словам: «Он лжет». Распоряжаться будущим, говоря: «Я сделаю», – признак самонадеянности, поэтому сильные мира сего наиболее склонны к обещаниям: они чувствуют в себе силу распоряжаться и временем. Но чаще время распоряжается ими.

***

Высшие чувства глуповаты. Презрение циников к «сентиментальности» оправданно: по-настоящему «умно» только давить и топтать. Сострадание бесполезно сострадающему, циники это хорошо знают. Вся их мудрость заключается в сбережении чувств: в лучшем случае они готовы расходовать эти чувства на себя самих. Ведь циники не бесчувственны: большинство из них боится смерти, но только собственной смерти; на чужую у них уже не хватает сил. Поэтому мысль о чужом страдании они называют сентиментальностью.

Кьеркегор прав: как вера, так и мудрость – проявления страсти. Бесстрастный мудрец – такая же чушь, как бесстрастный святой. Бесстрастен только циник, берегущий душевные движения для себя одного. Потребительская религия тепленьких удовольствий воспитывает бесстрастие гораздо успешнее, чем аскетические исповедания; она учит направлять душевные силы только на малое, то есть в конечном счете воспитывает ничтожность душевных движений, в то время как аскетическая вера, напротив, учит вкладывать душу только в великое, не отвлекаясь на пустяки.

***

Нужно иногда быть и «фанатиком», то есть уметь признавать превосходство вещей, которые в данное мгновение не могут за себя постоять. В известные времена в хорошее можно только верить, то есть фанатично противостоять видимости.

***

Неудержимость движения отчасти свидетельствует о его достоинствах, то же относится к произведениям искусства. Нечто неудержимо распространяющееся непременно содержит в себе некоторую истину, даже если эта истина совсем не в том, что сие движение полагает главным. Сила не дается напрасно.

***

Метафизик сказал бы: «Силе в этом мире дана победа без вечности; правде – вечность без победы. Красота есть облик истины; ей так же принадлежит вечность без силы. Это значит, что истина и красота гибнут первыми и воскресают последними в этом мире; но такова уже особенность нравственной жизни: служить следует не самым сильным повелителям, и даже прямо отказываться от прислуживания сильным».

***

Нет ничего полезнее для развития, как сталкиваться с неразрешимыми противоречиями и непреодолимыми препятствиями. Я даже сказал бы, что это единственный способ прибавить в росте, если только душевная высота (то есть дальность взгляда) имеет ценность. Разумеется, все эти вещи не хороши для того, кто хочет прожить жизнь, не заметив ее…

***

Остроумие и способность любить связаны. Иначе говоря, остроумие есть эротическая способность. Как и любовь, остроумие есть способность находить великое в малом; остроумие извлекает из связи предметов больше, чем они порознь в себе содержат. В сущности, это определение любви: любовь также извлекает из связи двух душ больше, чем они порознь содержат.

***

Жизнь личности всегда осмысленна и согласна с той личной истиной, о которой говорит Гершензон ¹⁹

 ; но сама эта истина доступна душе слишком редко; гораздо больше света и покоя душе известно чувство стремления по темной реке… На высотах, на которых говорит с человеком Личная истина, ничто не страшно; все противоречия примирены; неразрешимые вопросы содержат в себе решительные ответы… Но вне одержимости вдохновением даже поэту остается только воспоминание, то есть холодное знание об огненных истинах.

***

Смелость есть нежелание думать о последствиях; благородство – нежелание верить дурному о других; надежда – нежелание знать правду о своем будущем. И в благородстве, и в смелости, и в надежде личность восстает против вероятности; нежелательное и дурное ведь является наиболее вероятным. Человечность и религия обращаются только к невероятному; «положительное знание» хочет знать только о вероятном и закономерном. Однако нет ничего невероятнее Бога, вселенной и души.

***

Мистицизм – расслабление духа. Не случайно кн. Мышкин называл себя «материалистом»… Томление по вере мистику дороже веры; его можно сравнить с влюбленным, который ценит эротические переживания выше любви; но такой влюбленный больше всего любит самого себя.

***