Лилия для Шмеля

— Ничего особенного, — он улыбнулся, но отвечать не спешил, намеренно томя неизвестностью.

— И все же? А то я глаз не сомкну!

— Если исходить, что вас не пугает то, что пугает других дам — значит, вас пугает то, что радует их: поход по… ма-га-зи-нам! — по слогам отчеканил Освальд, наслаждаясь моей реакцией. — В Имилере холодно, поэтому в Миридре нам обязательно следует утеплиться. Надеюсь на ваше здравомыслие.

— Если вы завели речь о здравомыслии — не означает ли, что в Имилере очень холодно? — уточнила.

— Холодно, — деловито подтвердил Веспверк, а у самого глаза лучатся смехом. — Иной раз плевок застывает, не успев долететь до земли.

— А Вейре?! — встрепенулась я, прекрасно понимая, что это означает. — Я утеплюсь и справлюсь, а он?

— И его утеплим. В меха.

— Хорошо, — кивнула и села в мягкое кресло, чтобы успокоиться и продумать, как подготовить ребенка к таким условиям.

— И это все? — не поверил герцог. — Ни слова возражения? Ни жалоб на тяжкие испытания?! Ни расспросов, о каком мехе речь?

— Да, Видий с вами, Ваша Светлость, — подняла на него глаза. — Я, конечно, не идеальна, но отнюдь не истеричная особа. Тем более вы объяснили, что все это необходимо. Справимся! — Обнадежила его и получила в ответ недоуменный взгляд.

— Корфина, — задумчиво заметил Освальд. — Вы очень своеобразная девушка.

— Знаю, — спокойно согласилась. — Отдыхайте, Ваша Светлость. Завтра у вас насыщенный день. О, Вейре не беспокойтесь. Если только поможете пододвинуть кресло ближе к кровати, чтобы, если он проснется, сразу увидел меня.

Без лишних слов Веспверк пододвинул кресло. Я села и, протянув руку, коснулась ладонью Вейре. Сквозь сон ребенок крепко сжал мою кисть и удобно повернувшись, притих.

Веспверк приглушил свет, сел в соседнее кресло и, откинувшись на спинку, прикрыл глаза.

— Так лучше, — пробормотал. — Иначе он проснется и не уснет до утра. А вам тоже следует отдохнуть. Завтра нас всех ждет непростой день.

В полумраке под мерный гул и размеренные щелчки заснешь даже бодрым. Но прежде чем окончательно впасть в дрему, я случайно приоткрыла глаза и поймала на себе задумчивый взгляд герцога. Не знаю, о чем он думает, но романтичных иллюзий я не питаю.

— Добрых снов, Ваша Светлость, — прошептала тихо и отвернулась, чтобы скорее задремать. Ожидать отлет — всегда волнительно, и лучше, если он произойдет во сне.

* * *

Сквозь дрему почувствовала, что шея затекла. Открыла глаза и удивилась: и я, и Вейре накрыты теплыми пледами, благодаря чему похолодания в каюте не заметили и спали крепко.

Повертела головой, чтобы найти герцога и поблагодарить за заботу, однако его рядом не было. Зато стоило шевельнуться — Вейре открыл глаза.

— Где мы?! — он сел на постели и заозирался по сторонам.

— В паритуме. Но в этом нет ничего страшного, — успокоила ребенка.

— Ух ты! — малыш откинул одеяло и поежился. — Бр-р… Холодно!

— Лежи, — снова укрыла его, тщательно подбив одеяло под бока.

— Я хочу посмотреть в окно!

— Оно закрыто. Дождемся герцога, и если он разрешит, посмотрим. Но мы высоко над землей. Ты боишься высоты?

— Не знаю!

— К ней нужно привыкнуть. Для начала лучше бы начать с холлапаритума. Он гораздо ниже к земле…

Мы беседовали, когда вернулся раздраженный герцог. Думала, сейчас накинется на меня, потому что сделала что-то не так, однако, к моему удивлению, он сел в кресло и сдержанно спросил:

— Они разбудили вас?!

— Кто?

— Не слышали Норрит? Хорошо. Я уже борюсь с желанием скорее отправить ее домой. Экипажем, — гневно уточнил. — Есть хотите?

— Да.

Вскоре нам принесли бутерброды и кашу, при виде которых Вейре насупился. Я заговорщицки подмигнула, обещая ему после завтрака печенье. В ответ он улыбнулся и веселее заработал ложкой.

Покидая паритум, мы закутались в самые теплые вещи, какие имели. От корабля до холла всего-то несколько десятков шагов, но даже это вызвало в Вейре бурю эмоций, а у Норрит и ее дочери слезы.

— Мама! Я хочу домой! — рыдала девочка, потирая замерзший носик-пуговку. Так ее напугала морозная метель, швырявшая снежные колючки в лицо.

— Я тоже! — угрюмо шептала Норрит дочери на ушко, испепеляя мужа уничижительными взглядами. А как только герцог отлучиться по делам, она накинулась на Эвиля. — Не мог найти более приличное место?! Другие работают и бед не знают, а у тебя одни неприятности! Прав был папа! — Я занималась Вейре, и она думала, что мне нет до них дела.

— Норрит, ты же знаешь! — пытался утихомирить супругу Кратье, стыдясь семейной ругани.

— Да сдался тебе демонов колокол?! — злилась супруга. — Безделица! Глупость! Ты должен набирать состоятельную клиентуру, а не маяться дурью!

И я не удержалась.

— Простите, Норрит, что вмешиваюсь, но позвольте не согласиться. Ваш муж — талантливый человек. И, быть может, он прославится благодаря своему колоколу.

— Конечно, — горестно усмехнулась она. — Быть может, прославится когда-нибудь! Разве не должны мужья заботиться о благополучии жен. И быть с ними до последнего вздоха? — обдала мужа взглядом, полным обиды.