Лиловые орхидеи

Не продумав все до конца, я рассерженно шагаю к входной двери и с силой открываю ее – чертыхаясь про себя, когда дверная ручка оставляет отметины на моей свежепокрашенной стене.

– Как тебе удается испортить все мои особые дни? – кричу я.

Затем вырываю цветы у него из рук, делаю шаг назад и захлопываю дверь прямо перед его ошарашенным лицом.

Я возвращаюсь в кухню и достаю пустую коробку для мусора. Пока я занимаюсь цветами, я наблюдаю за ним через окно. Он расхаживает по крыльцу, раздраженно запустив руку в волосы.

– Бэйлор! – кричит Гэвин. – Ради меня, ради нас, пожалуйста, просто выслушай меня!

Я возвращаюсь к входной двери, открываю ее и пихаю коробку уничтоженных, искромсанных, изрезанных орхидей ему в руки.

– Уйди, пожалуйста, – говорю я. – Немедленно!

Я снова захлопываю перед ним дверь и возвращаюсь на кухню, чтобы посмотреть, что он делает.

Минуту Гэвин ходит взад и вперед, качая головой и бурча что-то себе под нос. Наконец он возвращается к своей машине, и я облегченно вздыхаю. Но мое тело предает меня – когда я смотрю, как он снова уходит от меня, у меня на глаза наворачиваются слезы.

Сев в машину, он смотрит на дом и замечает, что я наблюдаю за ним через окно.

Черт!

Я отпрыгиваю от окна, все мое тело дрожит от короткой встречи с ним. Я сползаю по кухонному шкафчику на белый кафель и жду звука заводящегося двигателя. Его не слышно.

Какого черта он делает? Я содрогаюсь при мысли о том, что он собирается сидеть в машине и ждать, пока я не выйду из дома. Боже, а что будет, когда Мэддокс вернется домой?

Я достаю из кармана джинсов телефон, чтобы позвонить Кэлли. Нужно попросить, чтобы после школы она отвезла Мэддокса к Крису. Но я кладу трубку, когда слышу хруст гравия под чьими-то ногами на подъездной дорожке. Я слышу скрип второй ступеньки – он поднимается на крыльцо. Пауза, потом шаги удаляются. Наконец двигатель заводится, и я слышу, как он уезжает. Когда я наконец перестаю слышать шум двигателя на улице, я отклеиваю себя от пола.

Я встаю, опираюсь на раковину и несколько минут смотрю в окно, чтобы убедиться, что он не вернется. И тут замечаю листок бумаги, прикрепленный к дверной ручке. Когда я забираю и разворачиваю записку, написанную на обороте договора аренды автомобиля, у меня учащается сердцебиение.

Бэйлор,

Я не уеду из города, пока ты меня не выслушаешь. Я остановился в гостинице «Дубовый лист». Поскольку в вашем городе всего две гостиницы, ты наверняка ее знаешь. Номер 309.

Я буду приходить сюда каждый день, пока ты не согласишься со мной поговорить.

Гэвин

Я немедленно звоню маме. Если Кэлли и мои сестры подвержены эмоциям, то моя мама всегда была для меня голосом разума. Именно она подарила мне тот брелок. Брелок, который до сих пор у него. Она всегда горячо поддерживала все мои решения. Мама мой нравственный ориентир, самый активный член моей группы поддержки, моя ролевая модель.

– Привет, мам.

– Ой, солнышко, что случилось? – по-матерински заботливо спрашивает она.

Меня всегда поражало, что мама знает, когда меня что-то беспокоит, просто посмотрев на меня или услышав мое приветствие. Теперь, когда я тоже стала матерью, я ее понимаю. Мне не нужны слова, чтобы понять, когда Мэддокс счастлив, а когда грустен, когда ему скучно, а когда он хочет есть. У нас и правда есть какое-то шестое чувство, которое внезапно проявляется, когда из нашего тела вылезает ребенок.

– Гэвин только что приходил ко мне домой, – говорю я.

– Ох, Бэйлор, ты в порядке? Все в порядке? Мэддокса ведь не было дома?

– Нет, не было. Я в порядке, – успокаиваю я ее. – Мэддокс еще в школе.

– И чего он хотел?

– Он утверждает, что просто хотел поговорить. Сказал, что я должна его выслушать ради нас. Он принес мне орхидеи.

– Лиловые? – спрашивает она.

– Да.

Мама вздыхает:

– Я так понимаю, ты отказалась с ним разговаривать?

– Да, – отвечаю я. – Я уничтожила цветы и вернула их ему. А потом велела убираться.

– Ох, милая.

Я слышу тихое хихиканье.

– Ма-а‐ам, – ною я.

– Бэйлор, когда-нибудь тебе придется с ним встретиться, – говорит она. – У вас общий ребенок, и хочешь ты того или нет, он имеет право познакомиться с сыном. А Мэддокс заслуживает того, чтобы познакомиться с отцом.

Она снова вздыхает, и я слышу, как она ходит взад и вперед по кухне ресторана.

– Я знала, что этот день настанет, солнышко. И знаю, что ты справишься с этим достойно и справедливо – точно так же, как ты справлялась со всеми остальными трудностями, которые вставали у тебя на пути.

– Справедливо?! – выпаливаю я. – Так же справедливо, как когда он бросил меня, когда мне было восемнадцать и я была беременна? – Я закрываю глаза. – Надо было позвонить Скайлар.

Теперь она смеется прямо в трубку.

– Послушай, подумай пару дней о том, как ты хочешь, чтобы все это закончилось, и на что ты готова ради этого. Тебе придется в чем-то пойти на компромисс, Бэйлор. Мы поддержим тебя во всем. Если хочешь, мы с папой можем приехать, когда ты решишь с ним поговорить.