Листая страницы сербской истории…

Убийство Хаджи Мустафы-паши в 1801 г. показало всю хрупкость сербских привилегий. Весь порядок, в том числе и в сфере самоуправления, в мгновение ока исчез в янычарских беззакониях и насилиях. Однако многолетний опыт жизни в условиях полу-автономии, когда туркам было запрещено заходить в сёла, находившиеся под управлением своих кнезов, только поддерживал свободолюбивый дух сербов, их стремление к полному освобождению от рабства. В народной поэзии через образ славного кнеза Илии Бирчанина описывается жизнь сербов в Белградском пашалыке в условиях автономных льгот:

Он турку не даст войти в кнежину.Когда турча в кнежине найдёт,

Булавой ему рёбра сокрушит…

Обоснованно замечено, что опыт национальной полу-автономии в течение десятилетия перед началом Первого сербского восстания представлял для сербов Белградского пашалыка «политическую школу» для будущей самостоятельной государственной жизни. Благодаря той «школе» сербы в Белградском пашалыке гораздо быстрее, нежели раньше, ответили на террор дахиев подготовкой к восстанию. После появления дахиев Карагеоргий оставил все ежедневные домашние дела и вновь вернулся к гайдучеству. Он много времени проводил в лесах и монастырях, успел обновить связи с шумадийскими патриотами, равно как и восстановил старые каналы по покупке оружия у сербских торговцев из австрийского Земуна.

Узнав об этом, дахии учинили расправу над наиболее авторитетными и богатыми сербами, а также церковными служителями.

Посечём ятаганом всех сербских кнезов,Всех кнезов, сербских главарей,И сельских старост,

И попов, сербских учителей,Только глупых детей оставим,Глупых детей до семи лет,

Всё равно они будут настоящей райей[11].

Публично перед собравшимся народом в январе 1804 г. было убито 70, а согласно русским источникам – 150 самых авторитетных сербов, кнезов, священников и воевод. В истории это событие получило название «сеча кнезов».

Так как Карагеоргий не был ни кнезом, ни священником, он не попал в турецкий список для ликвидации. Между тем началось и его преследование. После освобождения из турецкой тюрьмы в Крагуеваце благодаря выкупу, внесённому его земляками весной 1803 г., он чаще дневал и ночевал в поле, вблизи своего дома. «Сеча кнезов» привела в лес не только Карагеоргия: лесные чащи Шумадии и западной Сербии превратились в пристанища испуганного народа. Известно, что Карагеоргий во дворе своего дома сразился с небольшой группой турецких преследователей, а потом отправился к своему старому другу, гайдуку, славному харамбаши[12] того времени Станою Главашу.

На Сретение, 2/14 февраля 1804 г., в селе Орашац на краю Тополы 300 вооружённых представителей из разных нахий Шумадии организовали свой знаменитый сбор под прикрытием свадьбы, на которую пришли, чтобы оправдать свое появление перед турками. Среди собравшихся были кнезы, священники, торговцы, крестьяне. На сборе, проведённом в укромном Маричевом овраге, далеко от турецких глаз, было принято решение о выступлении против дахиев. Верховным вождём из трёх кандидатов был избран Георгий Петрович. По некоторым свидетельствам, Карагеоргий вначале не соглашался стать верховным вождём, оправдываясь тем, что «слишком раздражителен и несдержан», «в случае малейшего неповиновения застрелит ослушника». Между тем собравшиеся хотели воеводу именно с таким характером. В ночной тишине завершавшегося праздника Сретения Господня, при священнодействии местного священника, они поклялись новоизбранному вождю «всемогущим Богом» в верности в борьбе за свободу.