Митрополит из города Сремски-Карловци Стефан Стратимирович, возглавлявший сербские епархии в Австрии, отмечал, что хотя Карагеоргий суров и вспыльчив, но справедлив и настоящий герой. Он лично командовал и участвовал в большинстве боёв повстанцев с турками, освобождал Белград в 1806 г. В самой славной битве при Мишаре против боснийских бегов-потурченцев в 1806 г. Карагеоргий показал не только храбрость и отвагу, но и талант полководца. Своим присутствием он поднимал дух борцов, часто посещая те участки фронта, которые были самыми опасными. Так, в 1809 г. после военной катастрофы на горе Чегар около Ниша, где, жертвуя собою, погиб славный воевода Стеван Синджелич, Карагеоргий молниеносно оставил юго-западный фронт в Рашской области и ушёл на восток, на моравское направление, находившееся в непосредственной опасности. Отличный знаток местности и людей, он свои стратегические решения всегда соотносил с конкретными обстоятельствами.
Наряду с решительностью и строгостью, Карагеоргий уже в самом начале восстания выказал и известную долю политико-дипломатического такта. Первый год восстания проходил под лозунгом борьбы с дахиями, узурпаторами султанского права, но не против «царских турок» и прав Высокой Порты. Смерть настигала только тех из них, кто слыл в народе злодеем или, как содержатели ханов, оказывал помощь янычарам. Остальных турок Карагеоргий освобождал или гарантировал личную и имущественную безопасность, как было после освобождения Рудника. С целью уменьшить число врагов и увеличить количество сторонников некоторые сербские воеводы, как, например, авторитетный протоиерей Матия Ненадович, использовали хитрость, распространяя ложное известие о том, что «султан послал ферман Кара-Георгию бить янычар».
Опытный воин, Карагеоргий проявлял большую осторожность, избегая личного участия в переговорах с вероломными турками, особенно после неудавшегося покушения, когда он зарубил саблей турка, набросившегося на него.
Уже во время первого года своего верховного командования Карагеоргий занялся военно-организационными делами. По его инициативе повстанческие войска были поделены на двенадцать нахий. Каждая нахия давала по одному табору (полку). В таборы входило от десяти до двенадцати чет. Он ввёл строгую дисциплину, а изменников ждало суровое наказание.
Усилению верховной власти Карагеоргия, несомненно, содействовала и победа над самым серьёзным соперником в борьбе за звание верховного вождя – кнезом Теодосием Маричевичем. Быстрота развязки борьбы за верховную власть связана с покушением на Карагеоргия другого претендента, который перед заседанием первой повстанческой скупщины (собрания) в Остружнице, что на краю Белграда, во время обсуждения первым поднял оружие на Карагеоргия. Будучи опытным и ловким ратником, Карагеоргий не позволил себя застать врасплох, уже после первой ошибки противника он нанёс ему смертельное ранение. Современники отмечали, что с того времени власть Карагеоргия приобрела настоящую силу.
В суровые повстанческие времена понимание Карагеоргием государства и закона наиболее отчётливо проявлялось в жестоких наказаниях преступников. Во время Первого сербского восстания самым большим препятствием для формирования государственной организации были семейно-родовые связи и возникшее во времена турецкого рабства гайдучество, помогавшее самосохранению сербского народа. Вынося смертный приговор родному брату Маринку, совершившему насилие над женщиной, Карагеоргий показал, что в процессе создания государства нужно почитать закон, а не кровнородственные отношения. Согласно основному закону повстанцев –
Процесс строительства верховной власти в повстанческой Сербии занимал главное место в возрождавшемся сербском государстве. Власть Карагеоргия постепенно ширилась и укреплялась благодаря военным победам в 1805–1806 гг. и его решительности и непоколебимости. Это не всегда нравилось воеводам, которые в некоторых нахиях в лесных краях Шумадии и в западной Сербии превратились в настоящих единовластных правителей. Воеводы часто показывали желание заменить собою турецких спахиев. Усилению центробежных сил содействовало и то, что сербское восстание ширилось от реки Дрины на западе до Тимока на востоке. В основном своё могущество воеводы черпали на воеводских скупщинах, пытались ограничить власть Карагеоргия. Им не нравилось, что Карагеоргий запретил местным кнезам использовать трудовую повинность крестьян, так наз. кулук из времён турецкого рабства. Они должны сами содержать себя, исходя из определённой им «платы и продуктов по мере».