Литконкурс Тенета-98

Я лежал на земле под сосной, мне на темя лилась струя воды, а я с трудом пытался сообразить, где нахожусь. Попытки не увенчались успехом, хотя картина, представшая моим глазам, казалась до боли знакомой.

Начать с того, что передо мной была медведица с тремя медвежатами, один из которых залез на покосившийся сухой ствол. Все это освещалось косыми лучами солнца, падавшими сквозь туман.

Ну, да. Шишкин. "Утро в сосновом лесу." С конфеты "Мишка Косолапый." Только в натуре. Там, правда, на стволе сидели два медвежонка, впрочем, и здесь второй начал карабкаться вверх по бревну.

Совпадение маловероятное, к тому же откуда в ближнем Подмосковье медведи?

Гораздо менее знакома была рука, лившая воду, причем не из чегонибудь, а из берестяного туеска. Формы вполне человеческой, она была исполинского размера и покрыта зеленой шерстью. Обладатель ее помещался у меня за головой, разглядеть его я не мог.

— Вы вполне пришли в себя?

Голос обладателя зеленой руки был глубоким и низким, немного с хрипотцой.

— Похоже на то…

Я сел, и повернувшись к нему, понял, что, кажется, поспешил с утвердительным ответом. Представьте себе павиана двух с половиной метров роста, покрытого гладким зеленым мехом, только без хвоста. Примерно так выглядел мой новый знакомый. А на плече у него, заинтересованно глядя на меня, сидел Дятел.

Уже пора его называть с большой буквы, ибо он в моей истории всерьез и надолго.

— Как видите, Иван Петрович, Дятел — вовсе не галлюцинация. Хоть и не дипломат, как выяснилось.

— Верно, верно! — вставил Дятел, — Меня ведь просили тебя встретить. Кстати, прости, что пришлось применить клюв для убеждения.

— И ты извини, что я на тебя наорал.

Так. Возвращение домой откладывается. Сначала надо вернуться в себя. Вспомним опыты Фейнмана по управлению сном. Пусть герои этого бреда пошлют меня домой. А для этого буду воспринимать их как реальность, и действовать в этой реальности, по возможности стараясь ее не злить, а то выйдет из под контроля.

— Итак, чтобы покончить с персоналиями: Вы — Иван Петрович Рюриков, с Дятлом Вы уже знакомы, ну а я — Леший, — сказал зеленый павиан, — У Вас, я полагаю, накопилось немало вопросов. Давайте пройдем в более удобное место, и я на них отвечу.

Я покорно поднялся на ноги.

— Мальчики, домой! — раздался за спиной хотя и рык, но вполне членораздельный, так иногда разговаривают медведи в мультфильмах.

Я оглянулся. Медвежата помладше, хныча: "ну ма-а-ам, давай еще погуляем," слезли с бревна, старший вдруг вынул изо рта здоровенный комок жевательной резинки, клубничный запах которой явственно донесся за десять метров, прилепил было ее к дереву, но под укоризненным взглядом мамаши отодрал и понес в лапе.

Все семейство тронулось мимо нас в кусты, причем старший медвежонок ритмично притопывал на ходу, если не сказать: пританцовывал. Когда он поравнялся со мной, я разглядел среди густой шерсти стереонаушники в его ушах и плейер, который он для удобства повесил на шею. Дополняла картину доносившаяся из наушников, как это ни удивительно, песенка тридцатилетней давности, знаменитая «Шизгара». Медвежонок лукаво мне подмигнул, и это меня доконало.

Давясь от смеха, я повернулся к Лешему и увидел среди кустов его стремительно удалявшуюся спину. Не будь осень, я бы его уже потерял из виду, а так мелькавшая на фоне пожелтевших листьев орешника зелень его меха позволяла хоть как-то ориентироваться, пока я бежал за ним. Потом он вдруг исчез, как сквозь землю провалился. Я подбежал к тому месту, где это произошло, и увидел открытый лаз в земле, из которого доносился громоподобный хохот. Вниз вели ступеньки. Я скатился по ним и тоже расхохотался в голос. — III-

Минут пять мы на пару отводили душу, потом я вытер слезы и увидел, что Леший опять серьезен, хотя в глазах его и осталась смешинка.

— Уж эта мне современная молодежь… Ну, ладно, к делу. Я готов ответить на Ваши вопросы. Присаживайтесь.