Любовь и бессмертие

– Серёжа, дети ждали, что я их из школы заберу, а теперь, выходит, я и на ночь их не поцелую?

– Лида, дети только рады будут, что мы вместе, – мягко парировал он.

– Но мы не…

– Вот ночью и решим! – воскликнул он, не давая мне договорить.

Я встала и направилась к вешалке за пальто. Сергей подоспел следом, забрал у меня пальто и, взяв за подбородок, приподнял моё лицо к себе.

– Лидка…

– Серёжа, ты используешь запрещённые приёмы.

Не соглашаясь, он покачал головой, всё ниже наклоняясь к моему рту.

Конечно же, я приняла приглашение, и Сергей привёз меня в квартиру на Юго-Западе. Квартиру он так и не продал, я как-то спросила, давно, ещё до разлуки:

– Зачем она тебе? Стоит пустая, пылью зарастает, скучает по жильцам.

Сергей пожал плечами.

– Оттуда я тебя в ЗАГС забирал. Там наша первая спальня.

Я рассмеялась.

– Милый, ты сентиментален.

Назавтра я заказала несколько комплектов красного постельного белья. Отправила Женю сделать в квартире уборку, и с тех пор, раз в месяц Женя наведывается смахнуть пыль и проветрить пустующее жилище.

Кровать вновь поразила меня размерами. Серёжа любит кровати высокие и просторные, но эта была, как минимум, на треть больше той, что стояла в спальне в усадьбе.

Сергей раздвинул шторы, открывая взгляду город в ночных огнях. Оставаясь там же, у окна, снял пиджак, бросил его в кресло и начал расстегивать пуговицы сорочки. Взгляд его потемнел. В нём уже кипело желание. Я помедлила и, повернувшись спиной, начала снимать платье через голову. Он в тот же миг оказался рядом, ладони обхватили талию, потом одна скользнула по животу вниз, другая по спине вверх, к застёжке бюстгальтера. Я вынырнула из горловины платья, освободила руки из рукавов и бросила платье на пол. Он хрипло прошептал:

– Моя… моя Девочка…

А дальше палящее пламя желания поглотило меня целиком – отключив рассудок, уничтожив обиды и опасения. Я отдавалась и брала, возносясь на вершину экстаза и обрушиваясь оттуда с потоком нежности и благодарности, и Сергей вновь звал к исступлению…

После, крутя феном над головой, я поймала выражение своего лица в зеркале и усмехнулась – припухшие губы бессмысленно улыбались, глаза томно мерцали. «Сытая… о, нет, даже определение давать не хочу! Сейчас я счастлива. – Я наклонила голову, перекинула волосы вперёд и направила струю фена на затылок. – Почему «сейчас»? Неужели я пожалею о возобновлении отношений? Неет. Я счастлива!»

Серёжа стоял у самого окна и смотрел на город. Затаив дыхание, я любовалась на мускулистые загорелые плечи, на торс, сужающийся к контрастирующим с ним трогательно белым бёдрам и ягодицам. Даже тела наши говорили о том, что мы не вместе! В последние восемь лет мы бывали на пляже только в купальниках.

– Иди сюда, – не поворачиваясь, позвал Серёжа.

Я обошла покрывало с кровати, горбом валяющееся на полу. Подошла и, обхватив его торс руками, прижалась к спине грудью.

– Лидка, я счастлив! А ты?

Я покивала, целуя его спину. Разомкнув мои руки, он повернулся, растрепал только что завязанный узел волос и покачал головой:

– Так не бывает. Лида, ты, в самом деле, стала ещё красивее.

Я засмеялась и пошутила:

– Вот ещё разок рожу и совсем раскрасавлюсь!

Сергей не улыбнулся, в глазах промелькнуло что-то непонятное, но хорошее, он хотел что-то сказать и передумал. Я возмутилась:

– Серёжка, что?

– Поговорим о контраргументах?

– Ты ведь другое хотел сказать! – Вновь не добившись ответа, я спросила: – Есть ещё что-то, в чём ты не признался? – И вдруг я испугалась своего вопроса и нервно хохотнула.

Он с улыбкой подтвердил:

– Мне есть, в чём каяться.

Грустная улыбка не предвещала ничего хорошего. Сердце моё сжалось, в груди похолодело. Я тоскливо посмотрела на светящийся неоном город за его спиной и подумала: «Дура! Какая же ты дура! Зачем же ты согласилась на это свидание?»

Он поднял меня на руки и перенёс на кровать. Надеясь укрыться от неприятностей, я спрятала лицо в тепле его шеи. Спокойным и ровным голосом Сергей произнёс:

– Я не люблю тебя.

Я не сразу поняла смысл сказанного, а когда поняла, оттолкнулась от Сергея и, не получив свободы, забилась в его руках.

– Чччи… выслушай меня, Девочка, – уговаривал он, одновременно усмиряя меня руками, – тише, Маленькая, чччи… – и спеленав объятием, прижался щекой к моей голове.

Я всхлипнула. Покачивая, словно баюкая, он тем же ровным голосом продолжал:

– Лида, моя детская любовь была искренней, но потом… Ты правильно сказала, главным в моём чувстве стала неудача – я был оскорблён твоим равнодушием и хотел взять реванш, принимая своё желание за любовь. Потом я тебя забыл. Вспоминал в связи с какими-то событиями на краткий миг и вновь забывал. Когда мы встретились, я уже ничего не хотел. Вся моя жизнь – это проститутка раз в месяц, несколько друзей, с кем я встречался ещё реже, и рутина бизнеса. Я был мёртв, Лида, а мёртвые любить не могут. Ты появилась и взорвала мой мирок воспоминаниями. Я подумал: стоит узнать, что ты такое, кто ты, о ком я мечтал всю юность. Я понял, что живёшь ты небогато, решил, что после дам денег, и всё останутся довольны, и твой Костя в том числе.