Любовь и бессмертие

– Good morning, Ivan. – Серёжа подхватил Ваню на руки. – First, the son will cut the meat.

Глаза у Вани округлились, вместо того, чтобы прильнуть к Серёже, он упёрся ладошками ему в грудь. Серёжа растерялся, не зная, то ли прижать к себе испуганного малыша, то ли отпустить.

– Ваня, – позвала я.

Малыш оглянулся и посмотрел полными слёз глазами.

– Не пугайся, мальчик, иди ко мне, я всё объясню.

Беря Ваню на руки, я с укором взглянула на Катю. Она жалко пролепетала:

– Я не успела сказать…

Я принялась рассказывать внуку, что, начиная с сегодняшнего дня, он отправляется в увлекательное путешествие в царство Лингвистики, где будет встречаться и знакомиться с разными словами, начнёт дружить с ними, а оба деда и Максим будут помогать ему в этом путешествии. Ваня прервал:

– Я не хочу линвистики, Лида.

– Почему, Ваня?

– Не хочу!

Я поднялась из-за стола и вместе с ним направилась в диванную зону гостиной. Мальчик крепко держался за мою шею. Катя за спиной что-то лепетала в своё оправдание, видимо, обращаясь к Серёже. Серёжа молчал.

– Чем ты напуган, Ваня? – спросила я, усаживаясь на диван. – Скажи мне, я не понимаю.

– Я подумал, со мной не хотят говорить. Я не хочу языков.

– Не хочешь, значит, так и будет. И без языков жить можно. Будешь, как я.

– Как ты?

– Как я. Я, Ваня, кроме русского не знаю другого языка. Потому мне, как калеке, всегда требуется помощь.

– Какая помощь?

– Помощь переводчиков.

Дальше было ещё хуже.

У мангала к Серёже присоединился Эдвард. Сыновья Эдварда – старший Роман и того же возраста, что и Ваня, Борис находились тут же и с отцом разговаривали по-английски. Поддерживая их обучение, Серёжа тоже общался с ними по-английски. И Ваня оказался в одиночестве. Пересиливая обиду, мальчик настойчиво обращался к деду, дед отвечал ему, но в общей беседе принять участие Ваня не мог. Дошло до того, что быстроумный и быстрословный Борис осмеял Ваню. Ваня сжал кулачки, из последних сил сдерживая слезы. От конфуза его спас Роман, сурово одёрнувший младшего брата. Получив выговор и увидев недовольный взгляд отца, Борис извинился перед Ваней и предложил помощь:

– Ваня, смотри, the fire, – мальчик указал пальчиком на горевшее полено, – огонь значит, или flame tongue – язычок пламени, или ещё bonfire, – он широко развёл ручками, – костёр, значит. Ты меня спрашивай, я тебе помогу.

Беззвучно шевеля губами, Ваня повторял незнакомые слова. А Катя глотала слёзы, издалека страдая за сына.

– Лида!

– Ну вот. – Я накрыла крышкой казан и оглянулась к бежавшему внуку. – Что, Ваня? Засекай, Паша, время – сорок пять минут, и будем есть плов!

– Лида! – Ваня с разбега уткнулся в мои ноги. – Тебя деда Серёжа зовёт! Шашлык пробовать!

– Уже приготовили? Ну пойдем, будем снимать пробу!

Ухватив меня за руку, Ваня забегал немного вперёд, чтобы заглянуть мне в лицо, и делился своими достижениями:

– Лида, а я уже много слов выучил! И по-немецки, и по-английски. Это Максим по-немецки со мной разговаривает, а деда по-английски, но деда и так, и так может. И Максим тоже. А Борис по-немецки не может! Но, если он попросит, я помогу ему! Лида, – Ваня в восхищении округлил глаза, – а мама знает пять языков! – Он растопырил передо мной пальчики. – Пять!

– Шесть, Ваня!

– Шесть? Мама сказала: английский, немецкий, французский, – Ваня остановился, загибая пальчики на руке, – ещё итальянский и… – Шевеля губами, Ваня ещё раз пересчитал языки по пальчикам и вспомнил: – Арабский, вот! А по-арабскому, мама сказала, её Стефан учил!

– Верно, арабскому языку маму учил Стефан.

– Арабскому. А ещё какой язык мама знает?

– Ещё русский язык, Ваня. Родной! Родной язык надо знать особенно хорошо! – Я присела, развернула мальчика к себе и спросила: – Ты перестал бояться?

Он кивнул.

– Лида, деда и Максим со мной понятно разговаривают. А ещё мне Андрей помогает. Лида, Андрей маленький, но он больше мамы языков знает.

– И Саша знает много языков. Это потому, что они сразу учились говорить на всех языках, которые известны в семье.

– А Максим знает древнюю латынь, он сказал. Лида, а что это древняя латынь?

– Язык науки. Сотни лет языком науки была латынь, а ещё раньше, до латыни, языком науки был арабский язык.

– А сейчас?

– А сейчас язык науки – английский. Подожди, Ваня, не беги, выслушай меня. Я хочу сказать, что горжусь и восхищаюсь тобой!

Ваня помолчал немного и спросил:

– Почему, Лида?

– Потому, что ты сделал правильный выбор – ты выбрал учиться, а знать – это лучше, чем не знать. Ещё потому, что ты мужественно вёл себя. Я видела, как тебе было обидно, когда ты оказался вне общения, но ты сдержался и преодолел обиду. И самое главное, что меня восхищает, это то, что ты готов оказать помощь, когда твоя помощь потребуется.

– А Борис надо мной больше не смеётся. Лида, он такой же, как я, а уже на лошадке катается.

– Ты тоже скоро сядешь на лошадку.

– Я знаю, мне деда сказал. Он сказал, меня сам учить будет. Пойдём! – Ваня вновь ухватил меня за руку и потянул за собой, торопясь туда, где интересно. – Ты говорила, что после обеда мы пойдём работать, а куда мы пойдём?