Любовь к трем цукербринам

вещь... За нее можно и Ирак простить, и в прин-

ципе Ливию. Но не Украину.

Кеша загрузил последний сэйв — и пошел,

бородатый и патлатый (каким сделал своего лю-

бимого бандита Тревора), по улице чуть прикры-

того фиговым листком Лос-Анджелеса. Какой-

то встречный анимационный негр, которого

Кеша толкнул, начал, жестикулируя, качать пра-

ва. Глядя на титры, Кеша с наслаждением заря-

жался мультикультуризмом в потоке отборного

негритянского мата.

Вряд ли создатели имели это в виду, думал

Кеша, но если Тревору приклеить в парикма-

херской длинную бороду, сделать длинный

хайр, а потом еще надеть черные очки, получал-

ся вылитый Радуев в расцвете сил. Диверсион-

но-штурмовой батальон чеченских шахидов в

змеином сердце Пиндостана. Можно нормаль-

но так отдохнуть, снять стресс.

— Ты как говоришь с полковником Радуе-

вым, пиндосская собака? — грозно спросил

Кеша, нажал «LB», чтобы открылась оружейная

распускалочка, и выбрал свой любимый авто-

матический шотган с глушителем и дисковым

магазином.

Негр сразу стух и врубил заднего. Зато зама-

терился другой, с массивной голдой на груди —

и вынул ствол.

Трах. Трах. Не будешь, сука, наших японо-

чек трахать. Вот чем шотган хорош, убирает

говно с одного раза. Жаль, кстати, что так бы-

стро. Уж больно хорошо эти черные пиндосы

матерятся.

У них только негры так говорить умеют, бе-

лые нет. Только негры слишком быстро тарато-

рят — не разберешь даже с титрами. А Обама,

интересно, мог в юности? Fuck you, nigga, don’t

be such a phoney fucking fuck, dog. Может, он так

со своими советниками и общается... Хотя нет,

он же мусульманин, а им ругаться запрещено...

Общество равных возможностей, угу. Подума-

ешь, негр-президент. Вот когда поставят негров

на федеральную резервную систему... Система...

Ведь какие идиоты вокруг. Они полагают,

что система — это Путин. Или Обама. А если

очень умные, уверены, будто система — это

ФРС и Йеллен-шмеллен.

А система — это светящийся экран на рассто-

янии шестидесяти сантиметров от глаз. С кото-

рым мы трахаемся, советуемся и интересуемся,

какие для нас сегодня будут новости. Путин,

Обама, Йеллен — это на нем просто разные

картинки. А экран один и тот же... Мы думаем,

что экраном управляем наполовину мы, а на

другую половину спецслужбы, но на самом деле

сам экран уже давно управляет и нами, и спец-

службами. Вот что такое система. И как, спра-

шивается, с ней бороться, если про борьбу с ней

мы читаем на том же экране?

К Кеше со всех сторон уже ехала полиция —

наверно, засекли враждебный ход мыслей. Но

Кеша был к этому вполне готов.

Полковник Радуев забаррикадировался в углу

двора — спрятался за капотом малолитражки, и

теперь к нему нельзя было подобраться ни сбоку,

ни сзади. Идите, мусора, возьмите меня... Ну?

Сначала РПГ. Потому что из него можно од-

ной гранатой убрать и мусоровоз, и всех мусо-

ров. И так до двадцати раз... Ага... Ага...

Так, вертолеты. Их уже гранатой не доста-

нешь. Зато из пулемета самый раз. Сперва стре-

лок выпадет, потом пилот... И вертолет куда-то

за дома...

Теперь второй вертолет...

Третий...

Fuck. Fucking fuck. Завалили. У них там, по-

хоже, алгоритм, нельзя подряд больше пяти

вертолетов сбить. Вся игра такое же палево, как

и этот их рынок с демократией. Проверено.

Если угнать вертолет, сесть на небоскреб, куда

мусора залезть не могут, и гандошить из тяже-

лого снайпера по машинам, где тогда весь их

хваленый реализм? Одного водилу грохнешь,

другого грохнешь — вроде две тачки останови-

лись на дороге, все как положено. Потом верто-

лет подлетит, на пять секунд отвлечешься, глядь

вниз — и где эти машины? Растворились в воз-

духе. Словно не было их. Вот как после такого

верить в доллар?

Кстати, за окном уже темно. Можно нака-

тить «Блэк Лейбл».

Кеша прошел на кухню и достал бутылку.

Чтобы не пить одному, он чокнулся с отраже-

нием в оконном стекле, и на миг ему показа-

лось, что вместе с ним выпивает синий москов-

ский вечер.

Из головы никак не шли исчезающие маши-

ны из пятой «GTA». Что-то в этом было экзи-

стенциально тревожное, страшное. Даже дырки

от пуль — уж чего, кажется, бывает надежнее —

исчезают, если отвернуться.

Но ведь и в жизни все так. Только чуть доль-

ше держится. Где сейчас Вавилон? Где Алексан-

дрия? Где, я вас спрашиваю, Мемфис? Просто в

реальности есть дополнительные подпрограм-

мы, следящие, не раскапываешь ли ты, к при-

меру, Александрию — и если убеждаются, что

да, рисуют тебе какой-нибудь глиняный кир-

пич с профилем Александра Македонского...

А что, вполне может быть. Может, и мы

сами — такая же компьютерная симуляция, ко-

торая есть только до тех пор, пока какой-то

компьютерный хулиган держит нас в кадре.

А когда кадр передвинут, мы просто исчезнем,

как машины из «GTA» или Александр Маке-

донский. Какой следует вывод? А такой, что

надо срочно еще выпить, пока бутылка у этих

сук в фокусе...

На столе тренькнул айфончик. Кто-то при-

слал СМС. Интересно, что хочет сказать чело-

вечество Кеше в этот непростой час внутренней

смуты? Так...

Кулизар, осталось четыре дня суперакции 2X2.

Купите две игрушки и 2 других получите в пода-