Люди земли Русской. Статьи о русской истории

На Соловках для политических и уголовных без различия было четыре карцера: 1) темная комната обычного типа. Пища – хлеб и вода. Срок содержания – до 1 месяца; 2) «Гора Секирная» – не отапливающаяся церковь, помещение общее, без нар; с заключенных снимали одежду, оставляя лишь рубаху и кальсоны; пища – хлеб и вода; срок содержания – не менее месяца. Из попавших на «Секирку» зимой редко кто возвращался; 3) «Голубятня» – старая дощатая монастырская голубятня; в нее запирали зимой, в одном белье: обычно через 1–2 часа, попавший туда, замерзал; 4) «Аввакумова щель» – каменный мешок в стене Соловецкого Кремля, в котором можно было только сидеть, поджав ноги.

* * *

«Во глубине сибирских руд…» – писал декабристам 26-летний Пушкин. Он не лгал. В 1826 г. каторжане-декабристы действительно были отправлены в Нерчинские шахты. Понятно и сочувствие Пушкина государственным преступникам. Среди них были Пущин и Кюхельбеккер – его лучшие друзья! Но через полтора года юноша, достигший высоты величайшего русского поэта, написал величественную «Полтаву».

Но сознательно и тенденциозно лгал растлитель русской мысли и поэзии, друг и покровитель нигилистов, враг Тургенева и Толстого – Н. А. Некрасов. Он писал своих «Русских женщин» (кстати, солгал и в названии поэмы: кн. Трубецкая была чистокровной француженкой – урожд. гр. де Лаваль), когда декабристы уже вернулись из ссылки и знал об их «страданиях» из первоисточников – со слов кн. Волконской и др.

Приговоренные к каторге декабристы попали сначала на винокуренный завод, где назначались на работу лишь «для вида». (Гернет, с. 181). Здесь они жили, снимая вольные квартиры, но скоро были переведены в Нерчинский рудник, куда приехали к ним жены. В Нерчинске они жили в тюремной казарме, но в особом помещении, отделенном от уголовных. С ними они общались только на работе, где «уголовные выполняли за них работу, делая в час то, на что декабристы затрачивали день» (Завалишин). Урочной системы труда не было (Гернет, с. 152). Кн. Волконская передавала мужу и друзьям обед, завтрак и горячее кофе и через стражу и через дыру в заборе. Так же передавалась и обширная корреспонденция, которая велась на ее имя бесконтрольно.

Таким образом, сентиментально-слезливый эпизод «Русских женщин» о картошке, которой угощал изнеженную княгиню «колодник клейменный» – это только агитационный выпад Н. А. Некрасова.

В Нерчинске декабристы пробыли около года и были переведены в Читу, где для них был отстроен большой просторный дом. Сюда из России были доставлены рояли (восемь инструментов), Муравьев-Апостол получил свою огромную библиотеку (Гернет, с. 158). Для желающих устроены различные мастерские. Обстановка была не тюремная (Гернет, с. 159). Рудника здесь не было. Работали на прокладке дороги и на огородах, куда жены доставляли горячее кофе и шоколад (Гернет, с. 159). Оковы были сняты. Организован «университет», в котором читались доклады на различные темы науки и философии (

Гернет, с. 161).

* * *

Отсюда каторжан-декабристов перевели в Петровскую тюрьму. Переезд носил характер пикника. Двигались медленно, летом. Через каждые два дня один день отдыхали. Декабристы собирали коллекции растений и минералов. Вечерами у костров пели песни. Переезд оставил у всех приятное воспоминание. (Гернет, с. 165).

В Петровской их ждало новое помещение на 64 комнаты. Холостякам по одной, женатым – по две. Рисунки, сделанные самими декабристами, свидетельствуют об изящном, порою даже художественном убранстве этих комнат. Получались русские и иностранные газеты и журналы. Декабрист Завалишин исчисляет общий книжный фонд Петровской тюрьмы в 500.000 названий. Проф. Гернет считает это число возможным, принимая во внимание огромную библиотеку Муравьева-Апостола (Гернет

, с. 170).

Кн. Трубецкая и кн. Волконская жили вне тюрьмы, на отдельных квартирах, имея по 25 человек прислуги каждая (Гернет, с. 170).

«Элементов принудительности в работах на Петровском заводе не было» – принужден констатировать сам проф. Гернет (с. 170).

Работали понемногу на дороге и на огородах. Случалось, что дежурный офицер упрашивал выйти на работу, когда в группе было слишком мало людей. Завалишин так описывает возвращение с этих работ: «возвращаясь, несли книги, цветы, ноты, лакомства от дам, а сзади казенные рабочие тащили кирки, носилки, лопаты… Пели революционные песни» (Гернет, с. 169).

Декабристы фактически не несли каторжного труда, за исключением нескольких человек, короткое время работавших в руднике, – признает сам проф. Гернет (с. 215).