Люди земли Русской. Статьи о русской истории

В нашем лагерном быту Френкель до своего возвышения мало чем отличался от общего типа каторжника-интеллигента. Специфически еврейских черт не было даже в его внешности. Как сожитель, он был довольно приятным: чистым, спокойным, не назойливым. В нем не было, подобно Дерибасу, направленности, устремления к злу. Ни добра, ни зла для него вообще не существовало. В человеке он видел только сумму его возможной производительности, реализированной «добавочной стоимости» Маркса к затратам на обрабатываемое сырье. Эту «стоимость человека» Френкель определял безошибочно. Он был четким, вполне законченным рационалистом международного типа, отбросившим, как ненужный хлам, все, что не могло быть оценено в валюте.

Выдвинувшись своей энергией и несомненными организаторскими способностями на мелких делах, Френкель через посредство тогдашнего начальника соловецких лагерей Эйхманса[48]

представил в центр свой проект массового использования ссыльных в качестве рабов строительства социализма. Он снова угадал дух времени. Первая пятилетка стояла уже не пороге, и обеспечение намеченных в ней планов дешевой, почти бесплатной рабочей силой пришлось, как нельзя более, к месту. Можно предполагать, что и вошедший тогда в силу Ягода поддержал покровительствуемого им старого друга.

Френкель, числившийся еще каторжником, разом вспрыгнул на второе в соловецкой иерархии место. Он был назначен начальником, вернее организатором создававшейся при управлении воспитательно-трудовой части, т. е. его отдела, в котором фактически концентрировалась вся жизнь каторги. Другие отделы управления, как то: административная часть, отдел снабжения, следственная часть стали лишь подчиненными придатками ВТЧ, в которой беспредельно господствовал Френкель.

Он быстро создал целый промышленный организм, использовав сидевших на Соловках многочисленных специалистов. Вернее, он создал лишь штабы отдельных отраслей каторжно-социалистического производства, но тотчас же перекинул работы на материк, и на лесоразработках Вишеры, Кольских торфяниках доказал высокую прибыльность рабского труда. Этого было достаточно. Он был переведен в Москву в качестве главного экономсоветника НКВД.

Там осуществление его планов сразу получило необычайный размах, для которого потребовались новые и новые «наборы рабов».

На очереди стояло строительство Беломорско-Балтийского канала, и Френкель был назначен главою этой сверхегипетской работы. Не знаю точно, но думаю, что заключенным он тогда уже не числился. Да и был ли какой-нибудь смысл в этом пустом росчерке пера для человека, фактически уже обладавшего беспредельной властью над сотнями тысяч жизней, количество которых скоро перевалило за миллион, за два миллиона и начало возрастать в таких темпах, о которых плановики пятилеток не могли даже мечтать.

Социалистическое правительство не осталось в долгу у истолкователя в действенной форме теории социализма. По окончании Беломорско-Балтийской трагедии, в процессе которой погибло несколько сот тысяч людей, Френкель был награжден орденом и званием «героя социалистического труда».

Вряд ли возможно оспаривать безусловную справедливость награждения его этим званием. Труд беломорско-балтийских страдальцев был вне всякого сомнения социалистическим, ибо ни в одном другом не социалистическом государстве, на протяжении всей истории нашей культуры, таких форм не было. Можно ли назвать Френкеля его героем? Думаю, что и должно. Понятия о героизме в наш век стали довольно разнообразные…

Сплошная коллективизация и неразрывное с нею раскулачивание лучшей части крестьянства дали в руки Френкеля невероятное количество живой силы, которую он смог распределять по всей территории СССР. Выросло множество новых концлагерей по всему пространству от Немана до Тихого океана, от полярных льдов до тропического ада среднеазиатских пустынь. Две эти последние крайности добавили лучей к шедшей все выше и выше звезде Френкеля. Соцрабы были брошены в те районы, где нормальный труд невозможен и желающих заняться им не могло найтись при самой высокой оплате. Френкель дал их Молоху социализма бесплатно.

Мозг НКВД переживал очередные катаклизмы. Пал Ягода и его сменил Ежов. Погиб и он, уступив место Берии. Сменялся и сменяется весь состав коллегии НКВД-МГБ, но Френкель пребывает неизменно и несменяемо. Его теперешнего титула я точно не знаю: нечто вроде начальника управления всеми концлагерями в СССР и члена коллегии НКВД-МГБ.

Этот очерк, вернее информация о Френкеле, является своеобразно «юбилейной». Осенью 1922 г. – ровно 30 лет назад – на Соловецкий остров были доставлены первые каторжане. В 1927 г. – 25 лет тому назад – была окончательно оформлена воспитательно-трудовая часть управления Соловецких лагерей особого назначения, т. е. тот трамплин, с которого началась эта поистине необычайная даже в наш век карьера.