Читаем Люксембургский сад. Из французской поэзии XIX-XX вв. полностью

Le mur est gris, la tuile est rousse,L’hiver a ronge le ciment;Des pierres disjointes la mousseVerdit l’humide fondement;Les gouttieres, que rien n’essuie,Laissent, en rigoles de suie,S’egoutter le ciel pluvieux,Trancant sur la vide demeureCes noirs sillons par ou l’on pleure,Que les veuves ont sous les yeux;La porte ou file l’araignee,Qui n’entend plus le doux accueil,Reste immobile et dedaigneeEt ne tourne plus sur son seuil;Les volets que le moineau souille,
Detaches de leurs gonds de rouille,Battent nuit et jour le granit;Les vitraux brises par les grelesLivrent aux vieilles hirondellesUn libre passage a leur nid!Leur gazouillement sur les dallesCouvertes de duvets flottantsEst la seule voix de ces sallesPleines des silences du temps.De la solitaire demeureUne ombre lourde d’heure en heureSe detache sur le gazon:Et cette ombre, couchee et morte,Est la seule chose qui sorteTout le jour de cette maison!

«Скрип кровли, серая стена……»

Скрип кровли, серая стена…Зима изгрызла твердь цемента,Осел фундамент до окна,Где мох, как бархатная лента.Ржавеют трубы водостока,В которых копоть от истока,Стекающих дождем годов.В дом опустевший капли льютсяИ черным следом остаютсяКак слезы на глазах у вдов.Дверь, где паук на паутинеНе слышит речи звук живой,Он скован тишиной отныне,И на порог не лезет свой,Где створки хлопают со скрипом,
И воробьи взлетают с криком,Испачкав стершийся гранит.Где окна, выбитые градом,И день, и ночь стучат над садом,Что ласточек с собой роднит.Их радостное щебетанье —Такое легкое, как пух,Но этих комнат ожиданьеПрервет их голос, ранив слухВоспоминанием иного…Тень на газон выходит снова,И эта мертвенная теньЕсть то единственное чудо,Что появляется оттуда —Из дома этого весь день!

Adieu a Graziella

Adieu! mot qu’une larme humecte sur la levre;Mot qui finit la joie et qui tranche l’amour;Mot par qui le depart de delices nous sevre;Mot que l’eternite doit effacer un jour.Adieu!.. je t’ai souvent prononce dans ma vie,Sans comprendre, en quittant les etres que j’aimais,Ce que tu contenaie de tristesse et de lie,Quand l’homme dit:»Retour!» et que Dieu dit: «Jamais!»Mais aujourd’hui je sens que ma bouche prononceLe mot qui contient tout, puisqu’il est plein de toi,Qui tombe dans l’abime, et qui n’a pour reponseQue l’eternel silence entre une image et moi…Et cependant mon coeur redit a chaque haleineCe mot qu’un sourd sanglot entre coupe au milieu,Comme si tous les sons dont la nature est pleineN’avaient pour sens unique, helas qu’un grand adieu!
Перейти на страницу:

Похожие книги

Сонеты 3, 31, 53 Уильям Шекспир, - лит. перевод Свами Ранинанда
Сонеты 3, 31, 53 Уильям Шекспир, - лит. перевод Свами Ранинанда

Сонет 31 — один из 154-х сонетов, написанных английским драматургом и поэтом Уильямом Шекспиром. В котором, повествующий бард, действительно раскрыл своё сердце и описал детали, как личных, так и творческих приоритетов во взаимоотношениях с молодым человеком, адресатом сонетов. Сонет 31 входит в последовательность «Прекрасная молодёжь», «Fair Youth» сонеты (1—126). В сонете 31 поэт дал продолжение развития идеи, изложенной в заключительной части сонета 30, где повествующий изобразил приоритеты юноши в обладании творческим наследием поэта и драматурга, которое он оставил ему в память об вкладе уже умерших поэтов предшественников воплощённом в их произведениях. Например, один из наглядных примеров можно обнаружить в содержании сонета 31, это развитие платоновской теории «Идеи Красоты» в отражении её бессмертного образа, которое наряду с сонетами 3 и 53 вошло в это эссе. Идеи Платона и Аристотеля изначально тесно связывали не только сонеты 31 и 53, но и некоторые другие. Критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone), рассуждая в дискусах об 9-й строке сонета 3 сделал ссылку, сославшись на аналогичные литературные образы из пьесы «Изнасилование Лукреции». По-моему мнению, вполне вероятно, что в этом фрагменте была отражена очередная интересная идея Платона — «воспоминаний прошлых жизней», о которой никто не упомянул. Но главное, это то, что исследование сонетов Шекспира, меня привело к окончательному выводу: несмотря на то, что сонеты являлись частной перепиской, они пропитаны идеями Платона и стоиков. Помимо этого, Шекспир не спонтанно изменил направленность обращения сонетов, а именно, не как это было в сонетах Петрарки к возлюбленной женщине, точно до наоборот, бард в своих сонетах обращался к юноше. Что в значительной степени укрепило меня во мнении, что Шекспир при написании сонетов опирался на платоновскую теорию «Идеи Красоты» для «отражения её бессмертного образа», в лице юного Саутгемптона. «Впрочем, но нужно было быть слепцом, чтобы не увидеть в сонете 31 Шекспира поэтическое изложение автором сонета философских взглядов Платона из его «Идеи Любви», где согласно теории, претендент на самореализацию обязан был осуществлять многочисленные акты самопожертвования самого себя ради этой идеи; и тогда совокупность второстепенных объектов суммировалась в главном субъекте, продолжая жить в нём новой, — второй жизнью» 2023 © Свами Ранинанда.  

Автор Неизвестeн

Литературоведение / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
Сонеты 4, 24, 47 Уильям Шекспир, — лит. перевод Свами Ранинанда
Сонеты 4, 24, 47 Уильям Шекспир, — лит. перевод Свами Ранинанда

     Сонет 24 — один из 154-х сонетов, написанных английским драматургом и поэтом Уильямом Шекспиром, который является частью последовательности «Прекрасная молодёжь», «Fair Youth» сонеты (1—126). Сонет 24 затрагивает тему спора между взглядом и сердцем поэта в видении при внимательном рассмотрении своего близкого друга и партнёра по творческой деятельности, которому были посвящены и соответственно адресованы сонеты, вызвавшие нескончаемые споры среди критиков на протяжении уже нескольких веков. При этом, повествующий обнаружил иллюзорную картину того, что видят глаза, у которых нет возможности познать своим сердцем того, кого они пристально рассматривают. Характерной особенностью сонета 24 является то, что повествующий указал характерную психологическую уязвимость присущую любому человеку, когда он охвачен чувственными страстями, и именно тогда, даже интуиция или жизненный опыт были не в состоянии подсказать абсолютно верное решение. В отличие от поэтов-современников, тема затронутая в сонете 24, отражала сокровенные чувства и страсти автора во время его написания. Выводы: при кажущейся простоте и повторяемости темы, автор искусно вплёл в содержание сонета 24, аллегорическое сопоставление своего взора с художником-живописцем, а своё тело сравнил с холстом, натянутым на раме. Однако, написанный образ юноши был не до конца написан взором играющим роль художника, несмотря на это его образ оставался всегда милым для сердца поэта. Впрочем, по мере прочтения создаётся впечатление, что живописная картина с отображённым образом юноши всё время меняется, не находясь в статически неизменяемом состоянии. Зная изменчивую природу окружающего под воздействием немилосердного времени поэт сожалеет, что «эти хитрые глаза» всё время желают украсить образ юноши, поэтому они продолжают рисовать прекрасный образ юноши, так и до конца, не познавши его сердце, это — во-первых.  Во-вторых, можно догадаться, что литературные образы сонета 24 определённо послужили прообразами для написания романа «Портрет Дориана Грея» ирландским писателем и драматургом Оскаром Уайльдом.

Komarov Alexander Sergeevich;Комаров Александр Сергеевич

Драматургия / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная драматургия / Зарубежная поэзия / Стихи и поэзия