Ловушка памяти

Колено уже перестало ныть. Маркус спустился на первый этаж. Лестницы внизу скрипели по-особому громко, таким омерзительным скрипом, что отдавался болью в зубах. Этот дом разваливался на части.

Из двери своей квартиры показалась Сара; по ее виду можно было понять, что уснуть ей не удалось.

– Как ваше колено? – спросила она, щурясь и потирая глаза.

– Прошло. Как ваш сон?

– Тоже прошел, – сказала она и улыбнулась.

Из дальней комнаты ее небольшой квартиры хрипел новостями телевизор, тот же голос репортерского тембра:

Полиция выясняет все обстоятельства ужасного преступления…

– По делам? – спросила Сара, посмотрев на Маркуса.

– В кафе, – он указал на смежную с их крыльцом дверь.

– Подождите меня, я с вами. – Она схватила вязаную кофту и вышла. – Можно? – Взяла Маркуса под руку.

«Видимо, да», – подумал он.

– Терпеть не могу больничную еду, – сказала Сара, скорчив гримасу.

– Поэтому там не едите?

– Ну…

– Нельзя голодать целый день.

Сара лишь улыбнулась.

От нее пахло цитрусовыми духами и пенициллиновыми лекарствами – есть в этом что-то жизненное, думал Маркус. Как ни маскируй ненавистное тебе, оно все равно лезет наружу. Он любил надрывать гнойники. Выискивать истинное под ложным. Эта учтивость и чрезмерное спокойствие в лице и голосе Сары… Она была слишком любезна с ним, навряд ли он того заслужил.

Они медленно подходили к стеклянной двери, табличка «открыто» брякнула и закачалась, над головой что-то зазвенело.

– Вы пообедаете со мной? – спросила Сара, когда они уже подходили к раздаче.

– Да, мне еще нужно с вами поговорить.

Она кивнула.

Кафе наполнялось людьми. Сара насаживала на вилку ускользающий от нее салат, но тот никак не хотел накалываться.

– Здесь ужасные вилки, – сказал Маркус.

– По мне, так обычные… – Сара не прекращала свои попытки; наконец салат поддался ей, и она подцепила его.

Маркус оглядывался по сторонам.

– Что-то ищете? – спросила она.

– Никогда не замечал, был ли здесь телевизор…

– Вроде бы был… – задумалась Сара. – Хотя не помню. – Она сунула вилку с салатом в рот и произнесла, пережевывая: – Может, я путаю с другим кафе…

– Сара, – Маркус доедал остывшую яичницу, – мне нужно вам кое-что сказать.

– Угу, говорите. – Сара кивнула, не отрываясь от трапезы.

– Вы ничего не слышали утром? Я понимаю, что вы спали…

– Вы об убийстве? – спросила она совершенно спокойно, будто это случалось здесь каждый день. Хотя эти медики все спокойные, и спокойствие их увеличивается соизмеримо беспокойности ситуации – чем ужаснее все вокруг, тем спокойнее становятся они. Профессиональное, подумал Маркус.

Она смотрела на него, ожидая ответа.

– Да, о нем. Об убийстве. Не слышали ничего?

– Ну, если бы что-то гремело… – Сара цыкнула, пытаясь вытащить застрявший в зубах салат. – Если бы что-то гремело или кто-то кричал, я бы точно проснулась.

– Я не говорил, что кто-то кричал. – Маркус перестал есть и посмотрел на нее.

– Не говорили, – Сара улыбнулась, – это я сказала.

– Так вы что-то слышали?

– Нет, я же говорю, что проснулась бы, произойди что.

– Что именно?

– То, что могло бы меня разбудить.

– Я думаю, это кто-то из наших.

Сара уронила вилку на тарелку. Та ударилась о фарфоровый край металлическими зубьями, а после упала на пол. И… не издала ни звука. Вообще ничего. Сара наклонилась за ней, недолго там шерудила и вот уже подняла.

– Вы могли бы еще раз так сделать? – Маркус указал на вилку.

– Еще раз сделать что? – не поняла Сара.

– Уронить вилку.

– Вы хотите, чтобы я уронила вилку?

– Да. Все это странно… – Маркус взял свою и ударил ею о тарелку.

– Все хорошо, мистер Хейз?

Почему он не слышит звуков? Звон фарфора, лязганье вилки?

Маркус провел острыми зубьями по блюду. Ничего.

– Мистер Хейз? – Сара настороженно смотрела на него.

– Мне кажется, я…

– Что?

– Я будто не слышу.

– Вы не слышите меня?

– Нет, вас-то я слышу… но вот другие звуки…

– Какие звуки?

Маркус замялся.

– Не важно. – Он похлопал ладонью по уху. – Не берите в голову.

– Вы говорили об убийстве, – напомнила Сара.

– Да. – Маркус положил вилку рядом и перестал жевать.

– Вы что-то видели? Видели, как это…

– Нет, к сожалению, нет. Я видел только труп. Женщина лет тридцати.

– Труп? – Глаза Сары расширились.

– Да, в квартире напротив. Я позвонил брату, и он приехал.

– Ваш брат?

– Да, сегодня он как раз был на службе.

– Ах да, вы говорили, что он полицейский…

– Вы не знали, кто там жил и как давно заселился?

– Где, вы сказали?

– Квартира девять, напротив моей.

«Или она слишком глупа, или придуривается», – подумал Хейз.

– Напротив вашей? Разве там кто-то жил?

– Не видели, значит…

– Увы, нет.

– И никто не видел.

– Это ужасно, – сказала Сара, – увидеть такое. Сколько практики в медицинском, а от трупов все равно передергивает.

«Значит, не все еще в ней мертво, если передергивает», – подумал он.

– А вот мне не привыкать.

– Ну да, ну да, – она кивала, – полицейские что только не видят… Странно, что об этом никто не говорит.

– Почему же никто, а выпуск новостей? Его повторяли, когда вы вышли ко мне.

– Так вы об этом убийстве? – удивилась она. – Вы о нем?

– О нем, – Маркус кивнул.