Лучше лизнуть, чем гавкнуть

Утро. Громкий стук в дверь. Чувствуется, что бьют кулаком. Не останавливаясь. Спросонья соскакиваю с кровати и в трусах быстро иду к двери. Открываю. Стоит Джоэн — менеджер нашего дома. Увесистая американка, хамовитая, бесцеремонная. Когда она говорила или смеялась, то сила звука исходила, казалось, не из горла, а из всех внутренностей. Внимательно глянула на меня и молча прошла в restroom. Посмотрела на протекающий потолок (мы подавали заявку на ремонт), проорала несколько предложений, которые были непонятны, вернулась, ещё раз посмотрела на меня, не сдвинувшегося с места (в трусах), и ушла. Это произвело на меня впечатление. И на неё, как оказалось позже, тоже, потому что многим она рассказывала, как этот «рашн» встретил её, менеджера, в трусах. В этой ситуации я никаких слов, тем более ключевых, не произносил — не нашёлся, опешил, не успел. Слаб был словарный запас.

Счёт был в её пользу. Но я не привык проигрывать. И уже через пару недель не только восстановил равновесие, но и «оттянулся» по полной программе. На мой взгляд — с оглушительной победой в прямом и переносном смысле.

Наш семидесятиквартирный дом обслуживал, говоря по-русски, слесарь — сантехник по имени Боб. Он жил в квартире под нами. У него были огромный чёрный пёс и страсть к выпивке, как в одиночку, так и с шумной компанией. По-видимому, из-за несоблюдения хозяином режима, собака очень часто и громко выла, в любое время суток, что мешало жильцам нормально спать и жить. На все наши просьбы Джоэн не реагировала. Боб, чувствуя поддержку, клялся исправиться, но всё оставалось по-прежнему. Моё терпение лопнуло, и после очередной бессонной ночи я пришёл к Джоэн. Наметил направление главного удара, подобрал ключевые слова и манеру актёрского поведения (по методике дочери). Менеджер, как всегда, разговаривала по телефону. Я, сидя напротив на стуле, терпеливо ждал, накапливая энергию. Минут через десять Джоэн положила трубку, неприязненно на меня посмотрела и спросила:

— Какой вопрос?

Я медленно встал, опёрся двумя руками на стол, слегка наклонился.

Она почуяла необычность ситуации, насторожилась и даже взялась руками за ручки своего кресла. А я, выговаривая чётко каждое слово и усиливая его громкость, с паузами, медленно наклоняясь к ней и глядя прямо в глаза, чеканил:

— Боб!.. Дог!!!.. Гав!.. Гав!!.. Гав!!!

Последние слова звучали и были сыграны так, как будто я всю жизнь учился по системе Станиславского у собак оглушительно и свирепо лаять.

Джоэн отпрянула на вращающемся кресле и откатилась к стене кабинета. Я выпрямился, погрозил пальцем и сказал нормальным голосом:

— Ноу гуд!..

Повернулся и спокойно вышел. Этот диалог наблюдали и слышали другие жильцы, сидящие в приёмной (дверь была открыта), которые тоже были очень недовольны методами руководства и поведением этой женщины. На следующий день в офис прибыл суперменеджер, которого, естественно, проинформировали о моём своеобразном отстаивании своих прав. Со многими беседовали, но меня не вызывали. «Рашн» — что с него возьмёшь?

Но через три дня Джоэн и Боба уволили. Я был рад, что этому способствовали, в какой-то степени, правильно подобранные ключевые слова и моя природная артистичность.

Джиголо

Какие бы замыслы ни были дерзки,

В деле любом бывают издержки.

Так случилось и со мной. А причиной всему — память, чёрт бы её побрал.

Когда мы приехали в Америку, здесь уже жила дочь с внуком, который учился в high school. Он прекрасно говорил по-русски, несмотря на то что с пелёнок вырос в Америке (дома на другом языке запрещено было говорить), а английский стал его родным языком. Но самое главное, что вызывало удивление и радость, внук обладал тонким чувством юмора, понимал анекдоты, рассказы, карикатуры, смешные ситуации, взращённые на российской почве. Мы дружили, и он очень часто был проводником и переводчиком, потешаясь над моим незнанием языка, пародировал произношение, но всегда к месту и доброжелательно.

Как-то я решил посетить «Best Buy». Хотелось посмотреть последние модели завоёвывающих рынок цифровых фотоаппаратов. Дело для меня серьёзное, поэтому направились вместе с внуком. Зашли в магазин, подошли к отделу фотоаппаратуры. Уточняю у внука, как правильно назвать цифровой аппарат, поскольку это ключевое слово для беседы с продавцом.

— Диджитал, — сказал внук. — Я пока поиграю на автоматах, здесь, рядом. Если нужно, позовёшь.

— Договорились.

И я пошёл вдоль стендов. Остановился возле одной модели. Не успел даже прочитать характеристики и взять посмотреть, как тут же появился средних лет продавец и спросил:

— Вам помочь?

Это я понял и без переводчика.

— Ес…

— Что вас интересует?

И здесь произошёл конфуз. Пока я шёл вдоль разложенных последних достижений фототехники и любовался ими, начисто забыл, как назвать цифровой аппарат. Сразу привлекать внука не хотелось. Ну неужели я совсем… Лихорадочно вспоминаю:

— Ди… Дижи… Джиги… Диджо…

А мужик стоит рядом с улыбкой, ожидая вопроса, и терпеливо слушает мой бред… И тут я выпалил:

— Ай ниид джиголо…