Луна команчей

— Как вы можете знать, кто это? — спросил лейтенант Дайкасс.

Он, наконец, заметил какое-то движение в шалфейных равнинах на севере, но он даже не мог сказать, что это двигался всадник. А вот Огастес Маккрей видел лошадь, и даже опознал наездника.

— О, я ведь знаю Чарли, — ответил Огастес. — Я знаю, как он ездит. Он приближается решительно. Он не выглядит быстрым, но в следующий момент вы видите, что он уже здесь.

Слова Огастеса скоро подтвердились. В следующий момент отряд увидел, что Гуднайт был здесь.

— Я думал, что вы прошли большее расстояние, капитан, — сказал Гуднайт. — Вижу, что армии нелегко поддерживать высокий темп.

Гуднайт кивнул майору Фитерстонхо и быстро повернул свою лошадь, как будто предполагая, что отряд немедленно отреагирует и последует за ним. Его нетерпимость к армейским манерам была известна.

— Нет, у нас быстрый отряд, Чарли, — ответил Огастес. — Правда майор вчера во время песчаной бури потерял свой компас и вынужден был вернуться за ним. Это известный компас, изготовленный в Рединге, Англия.

Майор Фитерстонхо, хотя и пораженный поведением этого человека, не намерен был отклоняться от своей цели из-за простой пограничной грубости. Он был пропылен, как старый сапог, и чувствовал, что его эффективность как командира скоро уменьшится, если он не обеспечит себе хорошую помывку.

— Нет ли каких-нибудь источников воды по пути, сэр? — спросил он Гуднайта. — В предыдущие два дня было много песка. Я думаю, что хорошая помывка пошла бы на пользу всем нам.

— Полагаю, что нашему оружию тоже не помешает чистка, — добавил он. Ему только сейчас пришло в голову, что пыльная буря, возможно, засорила механизмы их пистолетов, ружей и револьверов.

Невежество военного не удивило Гуднайта.

— Есть прекрасный источник отсюда приблизительно в трехстах милях прямо на север, майор, — ответил он. — Я думаю, что вы можете достигнуть его через неделю, если снова не потеряете свой компас.

— Сэр, триста миль? – спросил ошеломленный майор Фитерстонхо.

— Да, и если вы сможете пройти через команчей, — добавил Гуднайт.

— Сколько команчей, и как далеко они? — спросил Огастес.

Солдаты, часть которых была неприятно удивлена бесцеремонным обращением Гуднайта с майором Фитерстонхо — он не был популярным лидером – тут же перестали удивляться. Упоминания о команчах было достаточно, чтобы подавить все веселье в отряде и заменить его страхом. Мысли о команчах вызывали в их сознании сцены пыток и расчленений. Они все наслушались слишком много историй.

— Чарли, так вы встретили наших красных врагов? — переспросил Огастес.

— Пересекли их след, — ответил Гуднайт. — Охотничий отряд. Они примерно в тридцати милях впереди нас, но ползут вперед. Думаю, что мы можем настигнуть их, если поспешим. У них почти пятьдесят украденных лошадей и, думаю, пара пленников.

— Тогда вперед, — сказал Огастес.

Прежде чем вонзить шпоры в бока лошади и последовать за Гуднайтом, уже уехавшим – перед тем он спустился ниже, принял у Дитса оловянную кружку с кофе, и выпил ее тремя глотками — Огастес оглянулся назад на нескольких грязных, обескураженных, неопытных и изможденных людей, которые составляли отряд. Все они, включая майора Фитерстонхо, выглядели так, как будто им было жаль, что они не могут находиться в какой-то другой точке мира.

— Мы следуем за команчами. Следите, чтобы ваши лошади не захромали, — сказал Гас. — Удачно вы потеряли свой компас, майор. Лошади ночью успели отдохнуть, и это имеет большое значение.

Затем он повернул лошадь и поскакал. Конечно, сейчас было жестоко требовать немедленных действий от людей так настойчиво, но в противном случае это была бы бесполезная экспедиция, не достигшая своих целей. Пока между белыми бушевала война, команчи снова осмелели. В некоторых местах граница белых поселений отступила почти на сто миль. Теперь на западе страны оставались только поселенцы достаточно храбрые, чтобы жить в домашних фортах и каждый день подвергаться смертельному риску во время работы на своих полях. Он и Колл вынуждены были оставить борьбу с бандитизмом. Ответы на набеги на северо-западной границе отнимали все их время и ресурсы.

В последнее время они не оставались в городе достаточно долго, чтобы успеть постирать свою одежду.

Рейнджеры были слишком немногочисленны, чтобы разгромить военные отряды, но их ружья совершенствовались и меткость стрельбы тоже. Иногда они сеяли панику в ряды нападавших, убив несколько знаменитых воинов. Как воины, они стали достойными команчей, но их лошади, в большинстве тяжелые и медлительные, редко были способны преследовать поджарых, более быстрых пони команчей.

Гуднайт за краткое время нахождения в солдатском лагере быстро оценил состояние лошадей. Когда Огастес догнал его, он не скрывал результаты своей оценки.

— Эти лошади — просто ведра клея с ногами, — заявил он Огастесу. — Сомневаюсь, что они проедут на них пятьдесят миль.

— Я сомневаюсь, что они проедут сорок, — согласился Гас.