Луна команчей

Он находился в затруднительном положении, таком неожиданном, что не мог ясно соображать.

Мадам Скалл продолжала свои действия уже несколько минут. Гас начал отчаянно надеяться, что наверх придет слуга, чтобы выполнить какую-нибудь работу, тогда она, конечно, остановилась бы.

Как раз в то самое время, когда он думал, что мадам Скалл уже готова остановиться, она внезапно сняла с него носок.

Когда он был у нее в руке, она минуту погладила его босую ногу и затем швырнула носок через комнату.

— Это носок слишком грязный, чтобы его стирать, — сказала она. — Я дам вам пару носков Айниша, когда будете уходить.

— Да, я предполагаю, что довольно скоро я должен быть вместе с Вудро и помогать ему, мэм — сказал Гас.

Он начал действительно бояться, он подозревал, что мадам Скалл была безумна. Несомненно, из-за этого капитан Скалл и решил уехать.

Айнес Скалл не ответила. Вместо этого, к его ужасу, она втащила его босую ступню под юбку и начала тереться ею. Затем она подалась назад, схватила его другую ногу, стащила носок и втащила ее туда же. Она стала раскачиваться из стороны в сторону, потирая себя по очереди обеими ступнями. Гас не мог видеть ее лицо, но он слышал ее дыхание, хриплое и чувственное.

Затем мадам Скалл опустила его ноги и повернулась к нему. Он уже наполовину съехал со скамейки от ее стараний. Прежде, чем он успел стремглав податься назад, мадам Скалл схватила его ремень и стала дергать за него. Она дышала хрипло, и на ее лбу и щеках выступили капельки пота.

— Вы сказали, что ваш друг капитан Колл несгибаемый с дамами. Теперь давайте посмотрим, какой вы, — сказала она.

Огастес вдруг понял, что Айнес Скалл имела в виду, когда сделала это замечание во дворе. Он почувствовал, как его лихорадит от смущения, когда мадам Скалл продолжила расстегивать ему ширинку. Что бы подумала Клара, если бы она узнала?

Но когда мадам Скалл расстегнула его штаны и начала исследовать его кальсоны, Огастес вспомнил, что Клара выходит замуж. Всего через два дня она станет Кларой Аллен. То, что он сделал с мадам Скалл или с любой другой женщиной, не будет ее интересовать. Эта мысль наполнила его безнадежностью, но, безнадежность или нет, а мадам Скалл была все еще здесь, хриплая и настойчивая.

Когда он соскользнул на пол, он на мгновение подумал, что она может задушить его своими юбками. Но Клара ушла, и ушла навсегда. У него не было оснований сопротивляться, в любом случае это было слишком поздно.

Мадам Скалл удалось передвинуть их на большой зеленый ковер перед каким-то шкафом.

— Здесь будет лучше, Гасси, — сказала она. — Мы не будем бить колени на этом твердом деревянном полу.

— А как насчет ..? – начал Гас. Он все еще был озабочен присутствием слуг, но он так и не закончил свой вопрос.

Мадам Скалл придавила его.

— Замолчи, Гасси, поскакали! — сказала она. — Просто будь моим мальчиком-рейнджером, и поскакали!

33

Колл был в недоумении, не зная, что могло задержать Огастеса. Он посетил хорошего парикмахера, у которого постригся и побрился, и посетил дантиста, осмотревшего его задний зуб, который беспокоил время от времени. Дантист хотел немедленно удалить зуб, но Колл решил рискнуть и сохранил его. Он два часа ждал в любимом салуне Гаса, надеясь, что тот появится, и они решат, кого из людей взять на поиски капитана Скалла.

Миссис Скалл сказала, что она может пригласить Огастеса на чаепитие, но почему требуется так много времени, чтобы выпить чаю? Он спросил старого бармена-голландца, Льюпранда, как долго пьют чай, предполагая, что может быть это какая-то церемония, в которой он ничего не понимает.

— Чай ... о, пять минут, если это большой котелок, — сказал Льюпранд.

Он был маленьким человеком, не умевшим драться. Во время попыток усмирить непослушных клиентов ему сломали нос так много раз, что он теперь имел некоторое сходство с толстым концом кабачка.

Колл уже решил, что возьмет с собой негра, Дитса, который был самым полезным членом отряда во время недавнего северного похода. Дитс мог готовить и шить и, даже, немного врачевать, и был в состоянии выполнять работу в любую погоду.

Он знал, что не может слишком долго тянуть с выбором. Солнце уже садилось. Избранные люди, как ожидалось, должны уехать, когда оно вновь появится на рассвете.

Он хотел попросить Длинного Билла Коулмэна, чтобы тот поехал с ними — не было человека более надежного и пригодного, чем Длинный Билл Коулмэн — но тот только что встретился со своей женой, Перл, и мог не испытывать желание так внезапно покинуть ее снова. Даже если бы Длинный Билл захотел уехать, то Перл не готова была бы так скоро расстаться с ним.