Читаем Лунные кружева, серебряные нити полностью

— Ой, мужчина, вы такие приятные вещи говорите — нетрудно догадаться, чего вам отчаянно хочется!

— Узнаю свою перчинку, — снова рассмеялся Данияр.

— Спасибо, что не перечницу…


Я уж понадеялась, что «пациенты» от меня поотстанут, услышав рассказ незадачливого матроса о моём непрофессионализме. Да не тут — то было. За ужином капитан в перерыве между обсуждениями морских червей, необходимостью обшивки судна листовой медью и проконопачивания смолистой пенькой, как бы мимоходом завёл беседу о своём ревматизме и «проклятой сырости». Я поняла намёк и пригласила его зайти вечерком.

Данияр зажёг лампу и оставил нас одних. Лечение я проводила, как умела, решив обойтись без Тэодоровых мазей. Грузный капитан в одних подштанниках улёгся на койку лицом вниз, а я стала водить над ним ладонями, прохаживаясь «светом» по каждой косточке и их соединениям. Иногда, чувствуя сильную преграду на пути света, мне приходилось задерживаться на этом больном месте и разминать его ладонями. При этом я говорила, всё, что чувствовала, всё, что только приходило невесть откуда в мою голову. Так, мимоходом, поведала о необходимости растирания больных мест настойкой из бузины, каштанов и берёзовых почек. А при болях в суставах посоветовала прикладывать компресс из луковой кашицы. Ещё настоятельно порекомендовала отказаться от употребления мяса и крепких напитков, чтобы очистить уставший организм; употреблять больше яблок, смородины, сельдерея и черники. А если он хочет победить свой недуг, то на некоторое время необходимо отказаться от выходов в море и погреть кости на солнце где-нибудь в южных широтах.

Капитан покинул каюту довольным, но от меня не ускользнуло такое его смущение и некое замешательство.


Следующий денёк также выдался ясным и солнечным. Данияр много времени проводил в рубке, занимаясь всяческими расчётами, вычислениями и отметками в судовом журнале, поэтому большую часть времени я была предоставлена самой себе. И, уж конечно, я не могла слушаться его, проводя досуг в тесной и тёмной каюте.

Сначала я попалась на глаза долговязому чернобородому боцману, который не оставил меня в покое, пока не провёл для меня экскурсию по судну. От сопровождающегося разъяснениями осмотра бугшприта, брашпиля и разных там талей, бимсов и пиллерсов меня начало клонить в сон. Но я, как воспитанный человек, эту пытку выдержала, ни разу не зевнув, и даже пару раз улыбнулась. При очередном «увлекательном» объяснении, почему старую шлюпку нужно менять на парусную быстроходную гичку с острым носом и транцевой кормой, я вынуждена была откровенно сбежать, завернув за угол.

Гуляя по палубе, я ближе познакомилась с командой. Вежливо отказавшись от предложенного мне кисета с нюхательным табаком, я присела на пустой бочонок и стала слушать распевающего во всю глотку лысого матроса с серьгой в ухе, аккомпанирующего самому себе на раздолбанной гитарке, перевязанной когда-то лиловой, а ныне вылинявшей и обтрепавшейся лентой.


— Хорошо тому живётся,

У кого одна нога –

Тому пенсия даётся,

И не надо сапога!


Далее следовал длинный проигрыш. При этом на лице матроса отображалось столько разнообразных чувств и эмоций, словно он выступал на академическом концерте при дворе его величества.


— Я на палубе сижу,

А на море не гляжу.

Всё мечтаю о любви,

Да где, бес, её возьми?


Остальные матросы совершенно не обращали на исполнителя внимания, занимаясь игрой в кости.


— Рому хлопну я грамм сто,

Хлопну еще двести,

А потом пойду плясать

С морским бесом вместе!


— В Галтии напитков много:

Есть вино и самогон,

Но не нужно нам другого,

Всех родней наш старый ром!


То ли капитан запретил играть на деньги, то ли таковых просто не имелось, но что-то заставляло матросов играть на пинки, затрещины и подзатыльники. И скорее всего, в этом они и находили всю прелесть игры. Самым несносным и жестоким мне показался рослый матрос с обломанными грязными ногтями и пышными бакенбардами, из-за густой растительности на руках и голом торсе напоминавший огромного зверя. Он, перед тем, как лягнуть приятеля, непременно обувал босые ноги в тяжеленные ботинки, с интересом наблюдая, кто же от пинка пролетит дальше.

— Эй, Бык, полегче, хребет сейчас высыплется, — тощий сутулый матрос потирал ушибленное место, а Бык ржал, как конь.

Мне подумалось, что от таких «игрищ» болящих в моём лазарете обязательно прибавится. К тому же, я находила это развлечение более, чем странным, о чём не постеснялась сказать вслух.

Бык одарил меня тяжёлым взглядом исподлобья.

— А ты присоединяйся, салага, — услышала я в ответ от одноглазого матроса со шрамом через всё лицо. — Или кишка тонка?

— Честно признаться, да. А то боюсь, костей не соберу.

— Что ж ты задохлик такой?

— Эй, Петраш, чего к человеку прицепился? — вступился за меня бросивший играть матрос. — Лекарю необязательно атлетом быть.

— Я не с тобой бакланю, так что прикрой люк, чтоб не сквозило, и тренькай дальше.

— Мои песни не для твоих ушей, кальмар ты вяленый!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сердце дракона. Том 11
Сердце дракона. Том 11

Он пережил войну за трон родного государства. Он сражался с монстрами и врагами, от одного имени которых дрожали души целых поколений. Он прошел сквозь Море Песка, отыскал мифический город и стал свидетелем разрушения осколков древней цивилизации. Теперь же путь привел его в Даанатан, столицу Империи, в обитель сильнейших воинов. Здесь он ищет знания. Он ищет силу. Он ищет Страну Бессмертных.Ведь все это ради цели. Цели, достойной того, чтобы тысячи лет о ней пели барды, и веками слагали истории за вечерним костром. И чтобы достигнуть этой цели, он пойдет хоть против целого мира.Даже если против него выступит армия – его меч не дрогнет. Даже если император отправит легионы – его шаг не замедлится. Даже если демоны и боги, герои и враги, объединятся против него, то не согнут его железной воли.Его зовут Хаджар и он идет следом за зовом его драконьего сердца.

Кирилл Сергеевич Клеванский

Фантастика / Боевая фантастика / Героическая фантастика / Фэнтези / Самиздат, сетевая литература