Лунные кружева, серебряные нити

Мы ехали уже несколько часов, по крайней мере, солнце, едва просвечивающее через густую дымку сизых облаков, уже успело перевалить за полдень. Пейзаж был скучным: слева лес, справа поле, затем слева поле, справа лес, да разорванные клочки тумана. Изредка на пути встречались покосившиеся столбы, отмечающие пройденное расстояние, да деревянные вехи с вырезанной и потемневшей от времени надписью «На Златоселище». Утомилась я просто смертельно, и спина затекла, да только ныть и жаловаться не хотелось — сама ведь надумала, на себя и пенять. Вот я и продолжала буравить взглядом затылок Данияра, в надежде, что он предложит остановиться. Но у него, видимо, на меня уже выработался иммунитет. Тогда, чтобы немного размяться, я приподнялась в седле, наклоняясь и размахивая руками в разные стороны. Но Иней воспринял эти телодвижения, как сигнал к действию, и пошёл выписывать кренделя и зигзаги, испуганно вертя головой.

— Устала? — обернулся Данияр.

— Нисколько. Ещё бы ехала да ехала. Но, если тебе так уж хочется остановиться и передохнуть — возражать не буду.

Свернув с тракта, мы углубились в заросли высокой сорной травы и мохнатых кустов ивняка, подбираясь поближе к воде. Найдя удобное местечко, ослабили подпруги и предоставили лошадям полную свободу действий, а сами развалились на влажной от росы траве, достав свёрток с припасами. Я не переставала разглядывать узкий мостик без каких-либо перил и ограждений. У въезда на мост торчала криво вколоченная в землю дощечка с надписью «р. Чистая». Но р. не оправдывала своего названия. Не знаю, как насчёт воды, но берег был усеян остатками кострищ, обгорелыми сучьями, драными сетями и даже пустыми склянками. Похоже, не одних нас посещала идея остановки в живописном месте. Впредь было решено заменять подобные места на более дикие, каких ещё не коснулась рука человека. Я немного прошлась вдоль берега, рассматривая резвящихся у берега мальков, бросая от нечего делать в воду мелкие камешки и наблюдая, как по ней рябью расходятся круги. Когда мы, все четверо, пообедали, вдоволь отдохнули и размяли конечности, то не спеша продолжили свой путь.

Теперь нам стали встречаться всадники и гружёные телеги. На одной из них, доверху забитой полными мешками, восседала грузная круглолицая женщина, правящая лошадью. Рядом, положив ей на колени голову в соломенной шляпе, прикорнул щупленький мужичишка.

— День добрый, — поприветствовал Данияр, поравнявшись с ними.

— Так тому и быть, — низким голосом ответила женщина, поправляя грязную косынку.

— Мы в Златоселище направляемся, не подскажете, где лучше остановиться на ночлег?

Мужичок в шляпе оживился и свесил с телеги ноги:

— А могёте, где хотите. Закопытье сечасака будет, потомака Постровцы, потомака наш Кулеж, потомака Залужье. До темени поселищ много встретите, тута их полным-полно раскидано.

— Спасибо, счастливой дороги, — кивнул Данияр.

— Так тому и быть, — женщина махнула кнутом, отчего мой Иней нервно загарцевал на месте.

Днём туман совсем рассеялся. По мере того, как дорога поднималась в гору, леса редели, всё чаще попадались возделанные поля и сады. Спускаться же с холма лошадям было легче, а нам веселее. Справа виднелась нарядная ветряная мельничка, чуть ниже — разбросанные по равнине домишки, тонущие в густой зелени садов, с чернеющими латками огородов. Дорога проходила прямо через поселища. Я всё время крутила головой, с неподдельным детским восторгом рассматривая ветряки в виде рыб, петушков и кораблей, резные наличники окон, ставни и ограды, разрисованные листьями, цветами и гроздьями винограда. На пыльных улицах возились ребятишки, зазевавшиеся сонные куры едва успевали выпрыгивать из-под копыт. По обеим сторонам дороги тут и там стояли деревянные лавочки с разными товарами, предлагаемыми местными хозяйками: яблоки, мёд, сушёные грибы, вязанки луна и прочее, и прочее. У одной из них мы задержались, купив ещё тёплый пирог с терпкими ягодами и кувшин молока.

Поздно вечером мы галопом ворвались в «Прохиндейки», забарабанив в окно первого попавшегося дома.

— Чего надо? — осторожно высунулся из-за забора сутулый старичок в наброшенном на худые плечи меховом жилете.

— Путников на ночь примите? — заглянул через плетень Данияр.

— Смотря как заинтересуете.

— Деньгами.

— Не-а. Не пойдёт.

— А чем ещё?

— Бражка есть?

— Нет.

— А у Диляны есть. Да идти мне далеко, старый я, вишь, здоровья нету.

— А пить — есть? Лад, поехали дальше, ну его, пропойцу старого.

— Неохота уже, — я осмотрела аккуратный ухоженный домик и приличного с виду дедулю. — Сгоняй, а я располагаться начну, темнеет уже.

Дед объяснил Данияру, как найти нужный дом, и услужливо распахнул передо мной ворота.

— Вы что же, один здесь живёте? — поинтересовалась я, разглядывая большой двор со множеством сарайчиков.

— Дети-внуки в Вышеград перебрались. А баба моя к свояченице в Коренища подалась. Да видать, там и заночевала, — он проводил меня в дом. — Где стелить-то, на полу, али на печи?

— Мне всё равно.

Дедуля зажёг свечку и принялся копошиться в старом сундуке.