Лунные кружева, серебряные нити

Вход на скачки был свободным, но протолкнуться внутрь свистящей и улюлюкающей толпы было просто невозможно, поскольку состязания уже были в самом разгаре. Данияр поднял меня, усадив себе на плечи, чтобы я смогла хоть что-нибудь рассмотреть. Сначала я долго любовалась вышколенными красавцами-скакунами в нарядной сбруе, нарезающими круги по идеально ровным дорожкам. Всадники не отставали от них в грациозности и ухоженности. Белые перчатки, узкие серые костюмы, высокие сапоги. Немного повернув голову, я заметила сидящую в отдельно располагающейся ложе галтийскую знать, расположившуюся в мягких креслах под навесами. Вокруг них по струнке стоял караул. Теперь я стала рассматривать туалеты дам, высокие, украшенные перьями причёски, серьги, перстни и ожерелья, блиставшие, даже не смотря на отсутствие солнца.

Я постучала костяшками пальцев по макушке Данияра, он незамедлительно принял сигнал и поставил меня на землю.

— Здесь, конечно, интересно, но нам всё же пора, — взяла я его под руку. — К тому же, у меня голова кружится от такого скопления народа. Если бы я так же сидела в мягком кресле на красной дорожке рядом с теми господами, было бы гораздо интереснее.

Возвращаясь к привязанным лошадям, мы случайно стали свидетелями разговора двух сидящих на изгороди стражников, которые, кстати, должны были не в тенёчке прохлаждаться, а наших лихих скакунов караулить. Отрабатывать свои деньги, так сказать.

— О, небо! Она такая, такая! Просто слов не нахожу! Как увидел, сразу влюбился! Красавица! Ноги длинные, глаза янтарные! А умница! Таких, поди, во всей Галтии не сыщешь!

— Думаю, у короля да у вельмож этих умниц-красавиц тоже навалом.

Я приостановилась, чтобы узнать, много ли у короля красавиц. Парни сидели к нам спиной, поэтому не обратили на нас ни малейшего внимания.

— Ну, не скажи. Обычно или то, или другое. Или красотка невменяемая, или хорошо воспитанная, но экстерьерчик страдает.

— Да, как моя — посмотришь, вроде ничего, хорошенькая, но дура-дурой! К ней и так и эдак, а она к тебе задом.

— Она будет моей, вот увидишь! — мечтательно вздохнул стражник.

— Содержать её дорого обойдётся. Не думал об этом?

— Плевать. Хочу и всё. Осталось с Гдышеком о цене договориться. Буду просить, чтоб он её уступил. За любые деньги.

Я нарочито медленно отвязывала Инея и долго проверяла подпруги, чтобы еще узнать о загадочной знойной кокетке, покорившей сердце простого стражника.

— Я уж и сбрую для неё присмотрел, с золотом, — продолжал стражник.

— Золото ей не пойдёт. Серебро бери, она же вороная.

Поняв, что это вовсе не та красотка, которую я успела себе вообразить, я с разочарованием оставила стражников и вскарабкалась на Инея.

По широкому накатанному тракту ехали молча. Каждый думал о своём, но об одном и том же. Длинная дорога туда, такая же, уныло тянущаяся, обратно, длительное плавание, и — дом, родной дом. Всё будет по-прежнему, и жизнь войдёт в свою обычную колею.

Помнится, Данияр рассказывал, какая у нас чудесная и уютная квартирка. Окна нашей мансарды выходят на старый заросший парк. Я так сразу и представила себе поросшую травой дорожку, петляющую меж старых скамеек и неухоженных, разросшихся кустов сирени. А зимой, когда желтогрудые синички стучатся украшенные морозными узорами стёкла, из наших окошек видны возящиеся в пушистых сугробах краснощёкие ребятишки. Поскорее бы вернуться. По-моему, это — идеальное место для семейной, ну, или почти семейной, парочки.

Но что-то всё же тянуло меня в эту Лунную Обитель. И это не было простым любопытством. Что же именно — в этом я пока сама не разобралась. Стоит выяснить, чему там меня еще обучали. А то совсем как-то скромно получается: людей лечить, да и то — чужих. А как же внушение чувств и эмоций, чтение чужих мыслей, управление стихиями, полёты на метле, в конце концов? Должны же быть какие-нибудь интересные и необычные способности, или я была самой непутёвой ученицей? А потом и лунное серебро приму — до полнолуния всего ничего осталось. Даже хорошо, что я приду в себя в далёкой Галтии, хватит с меня сюрпризов. А вот если выяснится, что я на все руки мастерица-чаровница, так любого капитана приворожу. Пусть везёт нас домой с оркестром, песнями, плясками и прочими почестями. А может, прав всё-таки Данияр — плохое это дело — лунную магию в своих корыстных целях использовать? А если совсем капельку, для себя, любимой? Ещё и не знаю, на что способна, а уже фантазирую. А вдруг я просто не пробовала? Я стала пристально смотреть в спину Данияра, пытаясь внушить ему мысли об отдыхе.