Лунный камень

Дочь моя возразила, что мистеръ Франклинъ можетъ еще пріударить и попытать счастья прежде чмъ за стихами прибудетъ самъ поэтъ. Въ пользу этого воззрнія, надо сознаться, говорило то, что не было такого средства, котораго бы мистеръ Франклинъ не попробовалъ, чтобы добиться благосклонности миссъ Рахили. Будучи однимъ изъ самыхъ закоснлыхъ курильщиковъ, которые мн попадались, онъ отказался отъ сигары, потому что она сказала разъ, что терпть не можетъ ея запаха, которымъ продушено его платье. Посл такой самоотверженной попытки онъ такъ дурно спалъ, за лишеніемъ привычнаго, успокоительнаго дйствія табаку, и каждой утро являлся такимъ растерянно-измученнымъ, что миссъ Рахиль сама просила его приняться за сигары. Такъ нтъ! Онъ ужь не примется боле за то, что доставляетъ ей хоть минутное неудовольствіе; онъ ршился побороть привычку и рано или поздно возвратить себ сонъ одной силою терпливаго выжиданья. Подобная преданность, скажете вы (какъ внизу нкоторые и говорила), не могла не произвесть надлежащаго дйствія на миссъ Рахиль, преданность, подогрваемая къ тому же ежедневными декоративными работами надъ дверью. Все такъ, но у нея въ спальн былъ фотографическій портретъ мистера Годфрея, представленнаго говорящимъ рчь на публичномъ митинг, причемъ вся фигура его являлась погашенною дыханіемъ собственнаго краснорчія, а глаза самымъ восхитительнымъ образомъ такъ и выколдовывала деньги изъ вашего кармана. Что вы на это скажете? Каждое утро, какъ говорила мн Пенелопа, нарисованный мущина, столь замтный для прекраснаго пола, смотрлъ какъ Рахиль чесала свои волосы. Мое мнніе таково, что онъ гораздо лучше пожелалъ бы смотрть на это не картиной, а живымъ человкомъ.

Шестнадцатаго іюня случалось, нчто повернувшее шансы мистера Франклина, на мой взглядъ, еще хуже прежняго.

Въ это утро пріхалъ какой-то джентльменъ, иностранецъ, говорящій по-англійски съ чуждымъ акцентомъ, и желалъ видть мистера Франклина Блека по длу. Дло это никоимъ образомъ не могло касаться алмаза, по тмъ двумъ причинамъ, что, вопервыхъ, мистеръ Франклинъ мн ничего не сказалъ, а вовторыхъ, онъ (по отъзд чужестранца) сообщилъ что-то миледи. Она, вроятно, кое-что намекнула объ этомъ дочери. Какъ бы то ни было, разказывали, что миссъ Рахиль въ тотъ вечеръ, сидя за фортепіано, строго выговаривала мистеру Франклину насчетъ людей, среди которыхъ жилъ, и принциповъ, усвоенныхъ имъ въ чужихъ краяхъ. На другой день, въ первый разъ еще, декорація двери ни на шагъ не подвинулась. Я подозрваю, что какая-нибудь неосторожность мистера Франклина на континент,- касательно женщины или долговъ, — преслдовала его и въ Англіи. Но все это лишь догадки. Въ этомъ случа не только мистеръ Франклинъ, но, къ удивленію моему, и миледи оставила меня въ невдніи.

Семнадцатаго числа тучи, повидимому, снова разсялись. Мистеръ Франклинъ и миссъ Рахиль вернулись къ декоративнымъ работамъ и казались попрежнему друзьями. Если врить Пенелоп, то мистеръ Франклинъ воспользовался примиреніемъ, чтобы сдлать миссъ Рахили предложеніе, а не получалъ на согласія, на отказа. Дочь моя была убждена (по нкоторымъ признакамъ, которые передавать нахожу излишнимъ), что молодая госпожа отклоняла предложеніе мистера Франклина, отказываясь врить серіозности этого предложенія, а потомъ сама втайн сожалла, что обошлась съ намъ такимъ образомъ. Хотя Пенелопа пользовалась большею фамиліарностію у своей молодой госпожи нежели горничныя вообще, такъ какъ об съ дтства почти вмст воспитывались, — все же я слишкомъ хорошо зналъ сдержанный характеръ миссъ Рахили, чтобы поврить, будто она выказала кому-нибудь свой образъ мыслей. Сказанное мн дочерью въ настоящемъ случа было, сдается мн, скоре тмъ, чего ей желалось, нежели дйствительно извстнымъ ей фактомъ.

Девятнадцатаго числа случалось новое происшествіе. Прізжалъ докторъ. Его требовали для прописанія рецепта одной особ, которую я имлъ случай представить вамъ на этихъ страницахъ, — именно второй горничной, Розанн Сперманъ.