Маги Гипербореи

– Ах, ты думаешь, я снова тебя отпущу! – прорычал василевс, ударяя себя в грудь. – Нет, сегодня ночью никаких проклятий. Сегодня ты умрешь!

Девочка не успела подняться: правитель набросился на нее и обеими руками сжал ее горло. Затылок Арки ударился о саркофаг, в глазах потемнело. Она чувствовала, как пальцы василевса глубоко впиваются в ее плоть. Его глаза с расширившимися черными зрачками плясали перед ней, ночной колпак упал на пол. Арка потянулась к лицу своего противника, пытаясь ткнуть большими пальцами в его безумные глаза, однако он держал ее на расстоянии вытянутой руки, и она не могла дотянуться до лица василевса. Тогда девочка впилась ногтями в руки нападавшего, сдирая клочки кожи, но стальная хватка не ослабевала.

Ее грудь судорожно вздымалась, отчаянно пытаясь глотнуть воздуха. Вся магия покинула Арку, она была просто загнанным в ловушку зверьком, цепляющимся за жизнь. Справа и слева на нее надвинулась темнота, она видела только искаженное злобой лицо василевса. Тело девочки конвульсивно содрогнулось, она впилась ногтями в душившие ее руки.

Что-то щелкнуло. Краем сознания Арка сообразила, что на ее палец по-прежнему надето кольцо Мезенса. В пылу борьбы она случайно включила механизм. Из последних сил она подняла руку и ткнула василевса в подмышку.

Грянул алый взрыв, и лицо Арки залило чем-то горячим. Ее отбросило назад, она ударилась о саркофаг, сбросив его с постамента, так что он разбился о стену. Тысячи хрустальных осколков рассекли ей кожу. Тело подростка в светящемся платье вывалилось из саркофага и прижалось к спине девочки. Арка пронзительно завопила, и крик ободрал ее и без того поврежденное горло. Она отползла от трупа, отталкиваясь ладонями от пола, усеянного стеклянным крошевом.

Наконец она встала, с трудом переводя дух. В центре зала в луже крови лежал василевс. Взрывом ему оторвало руку и плечо, однако правитель еще дышал. Повернув голову набок, он тупо смотрел на свое изуродованное тело. Взгляд его стекленеющих глаз обратился к Арке.

– Почему ты? – прохрипел он. – Никто не может меня убить…

Конец его фразы утонул в свисте ветра.

Арка резко обернулась к центру зала. В Гиперборее нет ветра.

Вихрь пыли и осколков стекла принял очертания человеческой фигуры. Сероглазый молодой человек посмотрел на Арку и произнес:

– Потому что это моя дочь.

Василевс медленно опустил голову на пол, волосы плавали в его собственной крови.

– Сирам, – простонал он. – Дитя мое.

Правитель протянул руку к призраку и ухватился за его лодыжку, на лице василевса появилась восторженная улыбка. Молодой человек медленно опустил глаза, посмотрел на пальцы, сомкнувшиеся на его ноге. Отдернул ногу и каблуком наступил на пальцы старика.

Василевс испустил животный вопль, на его лице отразилось понимание. В следующий миг его голова тяжело упала на пол. Арка видела, как его грудь приподнялась в последний раз, а потом опустилась. Все было кончено.

Не глядя на монарха, человек приблизился к ней. На лбу у него зиял рассекавший кожу странный разрыв, прямо рядом с вытатуированной на виске печатью. Горло призрака пересекала длинная красная полоса. В воздухе за спиной человека клубилась пыль. Арка цеплялась взглядом за все эти детали, чтобы не думать о том, что только что сказал этот страшный человек.

«Потому что это моя дочь».

Она хотела бежать, но ноги отказывались слушаться, и девочка осталась стоять на месте. Сын василевса подошел к ней, взял за руку и мягко сжал в ладонях. Арка чувствовала это теплое прикосновение, и душу ее стискивал леденящий холод.

– Тело, дух, анима… Ты целая, – хрипло пробормотал призрак.

– Кто вы? – громко спросила девочка, отдергивая руку.

Человек посмотрел на нее бесстрастным взглядом, лишенным каких-либо эмоций.

– Лемур, созданный пятнадцать лет назад при помощи тела, находившегося здесь, – произнес он, указывая на тринадцатый саркофаг.

Хрустальный гроб, в котором некогда покоился старший наследник василевса. Наследник, лица которого она никогда не видела. Прямой нос, серые глаза, широкие плечи.

«Потому что это моя дочь».

Лемур приблизился к саркофагу, поднял хрустальную крышку, положил руку на атласный матрас и на миг закрыл глаза. Потом снова заговорил, медленно, рваными фразами, словно вел борьбу с невидимым противником и каждое слово давалось ему с трудом.

– Помимо тела, у меня нет ничего общего с человеком, которого положили сюда сто шестьдесят два года назад. Однако моего хозяина интересовало именно тело. Он хотел избавиться от василевса, и был единственный способ сделать это: найти его потомка.

По спине лемура пробежала судорога, плечи поникли, щеки запали.

– Живой, целый потомок, – выговорил он, склонив голову. – Потомок, обреченный на то, чтобы рано или поздно убить василевса. Ты.