Маяк потерянной надежды. Исповедь невротика

Камила тоже начинала понемногу приходить в себя после сделанной пункции. Она уже нормально ела, головные и мышечные боли больше ее не преследовали. Мы с Леночкой радовались за нее – смотреть на мучения несчастной девушки было невыносимо. Теперь оставалось только ждать результатов анализов и стараться не думать об этом ежесекундно, в чем я отчаянно пыталась помочь Камиле, отвлекая ее разговорами на разные темы. Болезнь сильно сблизила нас всех. Мы помогали друг другу по мере возможности и морально поддерживали в периоды отчаяния. Теперь из нашей палаты все чаще доносился смех, а ведь совсем недавно – в первые дни пребывания в клинике – каждой из нас хотелось только плакать от боли и ощущения безысходности.

Как только начинаешь чувствовать себя человеком, а не овощем, жизнь сразу становится лучше, будто начинает играть новыми красками.

Как-то вечером, когда я как обычно накладывала на лицо вечернюю маску, Камила сказала:

– Ты так за собой следишь, я просто поражаюсь! У тебя красивый маникюр, яркие брови, ресницы, ухоженные волосы… У тебя даже есть свой косметолог. У нас это как-то непринято, – она перевела взгляд на свои неопрятные ногти. – В последний раз я выщипывала брови лет десять назад. Муж мне это запрещал – боялся, что на меня кто-то посмотрит.

Я действительно старалась следить за собой, несмотря на самочувствие. Тем более теперь – когда проявления моего недуга слегка поутихли – я могла делать это с особым удовольствием.

– При посторонних мужчинах мы обязательно должны надевать паранджу и платок на голову, – продолжала Камила. – Можно показывать только лицо и ладони. Все остальное: волосы, шея, кисти рук и ноги – должно быть закрыто. Некоторые незамужние девушки позволяют себе выходить на улицу без платка и паранджи, с распущенными волосами. Но я такого никогда не делала, потому что это нарушение законов.

– Хочешь, устроим тебе салон красоты прямо здесь? Настроение сразу улучшится, вот увидишь!

Я прочитала в ее взгляде сомнение и явный скепсис по поводу этой затеи, но решительно достала все свои средства по уходу и косметичку, которая всегда была со мной, и пересела на кровать Камилы.

Весь оставшийся вечер я была личным косметологом и визажистом. Я почистила Камиле лицо своим любимым скрабом, нанесла увлажняющий крем, выщипала брови и сделала неброский макияж. В итоге на меня смотрела совсем другая девушка: когда я подвела ее к зеркалу, она даже вскрикнула от удивления, и я на мгновение почувствовала себя ведущей ТВ-шоу, в котором преображают женщин.

На следующий день я сходила в магазин, расположенный неподалеку, и купила для Камилы все необходимое для того, чтобы она могла самостоятельно наводить себе красоту. Когда я вручила ей заветный пакетик, счастью девушки не было предела и она расплакалась от избытка чувств. А я подумала о том, как все-таки легко доставить радость другому человеку. И от этой мысли на сердце стало чуточку теплее.

Одну за одной я штудировала книги о панических атаках и делала важные для себя пометки в специальный блокнот. Также я начала пробовать на себе методы, которые советовали авторы, училась правильно дышать, ежедневно слушала антистрессовые и расслабляющие медитации.

Еще я каждый день смотрела видео, посвященные этой тематике. Теперь я, наконец, начала понимать, что со мной происходило, хотя и предпочитала никогда бы не узнать, что такое вообще возможно. Но, владея информацией (пусть и не такой обширной, как, к примеру, могли бы дать годы изучения психиатрии), я стала чувствовать себя намного увереннее в моей личной битве за здоровую жизнь и нормальное существование.

С первого дня госпитализации я вела дневник, в котором фиксировала количество приступов панических атак и тяжесть головной боли в течение суток, субъективно оценивая ее по десятибалльной шкале. Такая «книга» была здесь у каждого пациента. И я видела конкретный результат: приступы сократились, степень головной боли стала составлять в среднем четыре-пять баллов – по сравнению с максимальными десятью, которые я отмечала при поступлении.

Это дорогого стоило.

* * *

За несколько дней до моей выписки мы с Кирой прогуливались по больничному скверу, и она делилась со мной новостями с «большой земли».

Пока я пыталась разделаться с болезнями, отравлявшими тело и разум, у подруги жизнь, как всегда, кипела и била ключом: на горизонте появился очередной поклонник, который претендовал на нечто большее, чем поход в ресторан или на какое-то мероприятие. Они познакомились на модном показе две недели назад, и с тех пор он не давал Кире прохода: задаривал цветами, красиво ухаживал, устраивал сюрпризы и приглашал в разные необычные места. Но для нее это было не в диковинку: Кира никогда не держалась за мужчин и воспринимала их как что-то приходящее и уходящее.

Но, по известному закону подлости, представители сильного пола хотели завязать серьезные отношения именно с такой женщиной.

– Кир, может, тебе стоит попробовать? Он симпатичный, состоявшийся в жизни и явно имеет на тебя большие планы, – завела я свою любимую тему.