Маяк потерянной надежды. Исповедь невротика

Если вы хотите стать одним из нас, свяжитесь с организатором по телефону 8-965-564-**-**, и мы подробно расскажем о своей деятельности. Вы также сможете записаться на поездку и самостоятельно выбрать детский дом или школу-интернат для посещения. Мы ждем вас! Присоединяйтесь!»

Сделав глубокий вдох, я позвонила по номеру, указанному в объявлении.

* * *

Через неделю я вместе с другими волонтерами в количестве семи человек, дрожа от страха, ехала на арендованном автобусе в детский дом в Тульской области.

В телефонном разговоре организатор подробно рассказала мне про деятельность их движения, и я тут же согласилась на ближайшую поездку, чтобы у меня не было времени передумать. Но в назначенный день мне показалось, что я совершила ошибку, согласившись на этот эксперимент. Внутренне я была абсолютно не готова увидеть детей-сирот, боялась расплакаться и повести себя неправильно. Я сомневалась, смогу ли справиться с этой миссией, и не знала, как себя вести с детками, которые были лишены самого главного – родительской любви. Мне было еще страшнее, чем в тот день, когда я устраивалась на работу в PR-агентство.

Больше всего меня пугало не то, что дети могли меня отвергнуть, не принять – гораздо сильнее я боялась душевной боли за этих ребят. Мне было неизвестно, в каких условиях они живут и сколько успели повидать, прежде чем оказались в этом учреждении. Я боялась снова почувствовать собственную беспомощность, ведь все, что я могла для них сделать, – это стать их другом (при условии, что они мне это позволят), привозить подарки и помогать материально. Но это никогда не заменит семью, любовь папы и мамы и уверенность в завтрашнем дне.

Когда мы прибыли на место, я вышла из автобуса последней. Колени тряслись от волнения, ладошки вспотели. Но я старалась улыбаться и не выдавать своего страха. Елена, организатор волонтерского движения, взяла меня за руку и шепнула:

– Не переживай, все будет хорошо!

Мне было приятно ощущать поддержку этих людей, которые уже стали друг для друга почти семьей, сплотившись общей целью сделать мир лучше. В глубине души мне тоже хотелось стать частью их команды, но боязнь не справиться пока брала верх.

Директором учреждения оказалась приятная женщина, на вид лет шестидесяти, с обаятельно-доброй улыбкой. Она представилась Антониной Павловной и любезно предложила устроить мне, как впервые прибывшей в команду волонтеров, небольшую экскурсию.

Внешне тульский детский дом напоминал здание детского сада и выглядел вполне презентабельно: два этажа, кирпичная отделка, пластиковые окна. Было заметно, что не так давно его отремонтировали. Вокруг чистота, много деревьев, клумбы и площадки для игр. В целом территория производила очень приятное впечатление – совсем не такие картинки я рисовала в своем воображении по дороге сюда. Интерьер, конечно, роскошью не сквозил, но во всех комнатах было чисто, уютно и светло. Каждая спальня рассчитана на два-три человека; на стенах висели постеры, поделки и фотографии – так ребята самостоятельно облагораживали свое пространство. Еще здесь была просторная столовая и кухня. На втором этаже располагались актовый и спортивный залы, а также игровые комнаты.

Само знакомство с детьми, как ни странно, прошло легко и непринужденно. Я ожидала, что они встретят нового человека настороженно и, возможно, даже враждебно, но вышло совсем иначе. Оказалось, что приезды волонтеров – как давно знакомых, так и тех, кого ребята видели в первый и иногда последний раз – уже стали для воспитанников привычным делом. Но каждый раз они с нетерпением ждали таких приездов и радушно принимали новеньких в свою компанию.

Всего в детском доме проживало пятьдесят воспитанников разных возрастов – от самых маленьких до подростков, которым совсем скоро предстояло выходить во взрослую жизнь. Меня тронуло то, как старшие заботятся о малышах и во всем им помогают. Было видно, что для них это не просто учреждение, где дети живут до совершеннолетия, а настоящий родной дом. Семья с большой буквы. Я вспомнила, какой одинокой и потерянной чувствовала себя после смерти бабушки, когда мне казалось, что я никому не нужна в этом мире, и я с трудом могла представить масштаб душевной пустоты, которую ощущают эти дети, лишенные родительского тепла и ласки.