Мальчик как мальчик

Я разглядывал лицо лейтенанта, и оно мне нравилось все меньше. Заметив это, инспектор включил фонарик снова.

– Советую вам поскорей уходить отсюда, – сказал он негромко. – В этом месте не положено находиться долго. Бросайте на хрен машину и идите по обочине назад.

– А что со мной может случиться?

Инспектор взглянул на меня, как на идиота:

– Вы, похоже, не понимаете, как вам повезло. Отсюда еще можно вернуться.

Он оглянулся опять. Бетонная дрянь впереди по-прежнему виднелась в свете фар, на границе света и тени.

– Что за черт, – сказал я. – Почему я не могу…

Сергеев как-то очень требовательно прижал палец к своим милицейским усам:

– Подождите.

– Чего ждать-то?

Лейтенант не отвечал. Он как будто прислушивался. Я тоже напряг слух: шум мотора приближался. Похоже было, что по трассе едет старый перегруженный автобус.

– Еще клиенты, – заметил я, но инспектор почему-то не обрадовался. Я увидел в его глазах только отчаяние. Одной рукой он как-то неловко то ли отдал честь, то ли поправил свою форменную бейсболку. Развернулся и полез вверх по откосу, отмахиваясь рукой. В лучах фар светился его желтый жилет с белыми полосами. Что-то было с ним не так, с этим лейтенантом. Приглядевшись, я понял, что именно.

Он был одноруким. Левый пустой рукав он заправил под ремень.

Я протер глаза. Никого больше не было на склоне. С дороги доносилось ворчание дизеля. Приглушенные голоса слышались оттуда, но ни слова было не разобрать.

С шипением захлопнулась дверь. Автобус (если это был автобус) тронулся и пополз прочь, пыхтя и задыхаясь. Комья земли посыпались с края оврага. Это вернулся лейтенант.

– Страшное дело, – сообщил он. – Автобус Москва – Нальчик. Приказано пропустить без задержки. Завтра во всех новостях будет.

– Что будет?

– Список жертв. Что же еще.

По моей спине пробежал холодок. Я начинал понимать, куда я попал в этом своем сне. Но проснуться не получалось. Даже непонятно было, с чего начинать, чтобы проснуться.

– Пожалуй, я пойду, – сказал я.

Лейтенант протянул мне руку. Кое-как мы взобрались по мокрому откосу на дорогу. Вдали на обочине мигал огнями полицейский «форд».

Теперь-то я разглядел: в этом месте трасса делала резкий поворот, обозначенный помятым отбойником. Мне показалось, что я вижу на отбойнике свежие следы краски.

Чуть дальше на обочине белел брошенный «мерседес»-купе. Что-то заставило меня неотрывно смотреть в ту сторону.

Лейтенант проследил за моим взглядом.

– Да уж, – сказал он. – Все не могут трассу нормально оборудовать. Недавно вот парнишку приняли. То ли заснул за рулем, то ли плохо стало. До сих пор непонятно, на этой стороне или на той… Так и отвез его к начальству, пусть там оформляют.

– Как его звали? – спросил я.

– Дмитрием. Говорят, в телесериале снимался. А зачем вам?

Я не отвечал. Целый кусок моего прошлого прокручивался перед моими глазами, словно кто-то вернул недостающий фрагмент в киноленту. Одновременно в моей голове всплыло невозможное, но знакомое имя: «Тимур Макбетович». А это еще из какого фильма, подумал я.

И тут же вспомнил.

– Послушайте, – сказал я инспектору. – Я передумал. Я остаюсь. Мне надо его видеть, этого Дмитрия.

Сергеев даже не удивился.

– Так. А больше ничего вам не надо? – спросил он. – У нас тут свидания не разрешаются.

– Тогда отвезите меня тоже к вашему начальству, – предложил я.

– Да вы вообще понимаете, о чем говорите?

– Теперь начинаю понимать.

– Этот парень вам кто – родственник? Или денег должен? – Сергеев усмехнулся. – Интересно знать, что вы начальству предъявите?

– На месте разберемся. Решим вопрос.

Он посмотрел на меня испытующе:

– Ну, смотрите. Потом как бы не пожалеть.

Лейтенант распахнул передо мной заднюю дверцу. Я уперся взглядом в его пустой рукав.

– Что, хреново выглядит? – спросил он. – Да. За мной вот так никто и не приехал… в свое время…

Уловив, что я не догоняю его мысль, он только усмехнулся:

– В общем, спасибо Паше Грачеву за наше счастливое детство. Все жду – не дождусь, когда же встречу их всех. Главное, чтоб в мою смену попали.

Отвернувшись, он сплюнул далеко в сторону. Уселся за руль. Правой рукой, несколько неловко, захлопнул дверь. Включил дальний свет. Дорога осветилась на добрый километр. Я увидел на бетонной руине впереди размашистое флуоресцентное граффити:

Enter: light

– Давно нарисовали, – сказал инспектор. – Байкеры какие-то.

Он взялся за рычаг.

– Постритрейсить-то здесь реально круче, чем у вас. Навстречу никто не едет. Если вы заметили.

Прищурившись, он вдавил педаль. Мотор взвыл. Стрелка тахометра взлетела до шестерки. Визжа покрышками, «форд» сорвался с места, а я уперся затылком в подголовник. За окнами замелькали темные деревья. Сергеев врубил сирену: у меня заложило уши, и почему-то стало смешно.

«Enter, – подумал я. – Давай, жми».

– Дорога знакомая, – почему-то сказал Сергеев. – Хоть во сне езди. Все по прямой да по прямой, движение одностороннее. Обратно уже не выпустят… если без мигалок.

* * *