Мамина нелюбовь. Как исцелить скрытые раны от несчастливого детства

Маргарет спросила у своих родителей, не может ли она пожить с ними, пока ее молодой муж лежит в больнице и пока ситуация не стабилизируется. Они ей отказали, что на долгие годы создало между ними накаленную дистанцию и привело Маргарет к решению никогда не обращаться к родителям за помощью снова.

Сабина спросила свою физически крепкую мать, может ли она на нее рассчитывать, если ей очень потребуется помощь. Ответом было: «Мне нужно подумать». Ответа так и не было, как и утешения Сабина не получила. Это послужило контрастом с реакцией родителей мужа этой женщины, которые на любую просьбу безоговорочно отвечали: «Да, можете на нас полагаться».

Так что, к сожалению, мы видим, как матери преуменьшают серьезность проблем своих детей и отрицают то, что происходит прямо у них под носом, они стыдят и обвиняют своих детей за то, что у тех есть проблемы, и ведут себя с черствым безразличием. Существует такой тип матерей, которые негодуют и возмущаются, когда дети не приходят к ним с проблемой, как мы увидим далее.

Когда мать Шэрон узнала, что та сделала аборт и не сказала ей об этом, она высказала недовольство своей пятнадцатилетней дочери. Возможно, она чувствовала себя уязвленной или униженной; в ее поведении читалась злость. Она не смогла донести до Шэрон, что дочь ей не безразлична. Она не спросила, как и почему это произошло, или почему Шэрон было неудобно поделиться этим с ней, хотя она была явно расстроена тем фактом, что Шэрон не обратилась за помощью к ней. Вместо того чтобы наконец почувствовать поддержку, Шэрон снова услышала нотацию от матери.

Очень рано у детей закладывается понимание, можно ли обратиться к матери со своими потребностями и проблемами. Они улавливают, когда матери не хотят знать про своего ребенка ничего или когда у них нет времени и энергии на решение проблем. К подростковому возрасту пытаться достучаться до детей в периоды существенного стресса – часто бывает уже слишком поздно.

• Обращались ли вы к матери за помощью во время серьезных проблем? Как она реагировала? Как это повлияло на ваши отношения?

• Обратились ли бы вы к ней за помощью сейчас (если она до сих пор жива)? Если нет, то почему?

Неспособность матери обеспечить ощущение дома как места, куда хочется возвращаться, безопасного места, оставляет ребенка с чувством сиротства.

Чувство сиротства

У лишенных внимания матери людей часто возникает чувство, что у них на самом деле нет матери – хотя она и есть, это только усложняет картину. В душе они чувствуют, что мамы нет, но реальность такова, что кто-то там все-таки есть, кого окружающие признают в качестве вашей матери. Как примирить чувство своего сиротства с реальностью – это одна из задач лишенного любви взрослого ребенка. Отделаться от этого чувства – значит продолжать отказываться от ребенка. Значительная часть исцеления построена на том, чтобы научиться отвечать на это чувство.

Чтобы это чувство описать, иногда используется термин комплекс сироты или архетип сироты

. Это ощущение, что вы живете без родителей, без любви и ощущаете себя одиноким в этом мире. Это чувство часто вытеснено глубоко в подсознание, потому что оно болезненно и отсутствие этих вещей угрожает выживанию ребенка. Мириам описывала то, как она открылась своему так долго подавляемому чувству: «Я была готова умереть ради любви».

Говоря об архетипе сироты, американский юнгианский аналитик Роуз-Эмили Ротенберг отмечает преобладание чувства собственной ничтожности и ощущаемую потребность в поддержке. «Он (сирота) чувствует себя «пострадавшим» и нуждается во всей той заботе, которую только может получить»[69]. Она описывает паттерн зависимости и стремление уцепиться за все, что угодно (или за кого только можно), лишь бы это представляло собой защиту и безопасность матери.

Одно из проявлений этого – такой любовный голод, который заставляет людей оставаться в абьюзивных и неудовлетворяющих отношениях, потому что чувство нужды настолько всепоглощающе, что человек просто не может уйти. Не имея внутреннего опорного ориентира в виде уверенности в том, что их любят, они часто думают так: «Это лучше, чем ничего». Другим оказывается проще (и более знакомо) идти по жизни без любви, чем приближаться к этой ране.

Эта потребность в заботе выходит за пределы отношений в паре и может быть настолько коварна, что человеку бывает трудно отвернуться от любого, кто предлагает хоть немного позитивного внимания. Годами я замечала, что, если кто-то сделал для меня что-то приятное, я начинала чувствовать себя обязанной. Постепенно я осознала, что эмоциональная подпитка не так уж и редка и что в каждых отношениях я могу решать, когда переключиться на что-нибудь еще. Одно проявление доброты – еще не пожизненный приговор.