Манящая корона

– Что такое? – тут же переспросил граф, приближаясь к ней неторопливыми шагами. – Я, кажется, слышал какой-то звук? Нечто похожее на хрюканье свиньи, которую не смогли заколоть с одного удара…

Женщина, сомлев, начала заваливаться набок и наверняка упала бы, не подхвати ее молодой стражник.

– Ваше сиятельство… Ради богов-хранителей и всех святых… – он с огромным трудом произнес эти слова, еле шевеля губами и чувствуя, как взмокшая от ледяного пота рубашка прилипла к спине. – Умоляю, пощадите ее, она ни в чем не виновата! Накажите меня, ведь это я проболтался…

– Разумеется, накажу, – спокойно сказал Хольг. – Например, для начала велю отрезать тебе язык, если еще хоть раз откроешь рот без моего разрешения. Если ты понял меня – кивни!

Стражник, клацая зубами, яростно закивал.

Граф, сделав шаг в сторону, остановился перед бывшим сотником.

– Ну, а вы, жалкий человек, можете сказать хоть что-то в свое оправдание?

– Ваше… сиятельство, пощадите! Сколько лет служил вам верой и правдой!

– Я этого не отрицаю, поэтому и держал вас в сотниках, хоть особым умом вы никогда не блистали. Но сейчас прежние заслуги не в счет. То, что вы нарушили мой строжайший приказ, это еще полбеды. А вот то, что из-за вашей похоти и я, и мой сын могли погибнуть… Повторяю вопрос: можете ли вы привести какие-нибудь доводы в свою защиту?

– Умоляю, ваше сиятельство, сжальтесь! Ведь только боги без греха… А я живой человек… Жена уже два года как померла, царство ей вечное… Плоть требовала своего, а тут эта чертовка все время перед глазами вертелась, улыбалась так завлекательно да задом крутила…

– Вот оно что… – глубокомысленно протянул Хольг, краем глаза заметив, как вскинулся в гневе молодой стражник, приоткрыл рот и тут же испуганно его захлопнул. – Задом крутила, говорите?

– Еще как крутила, ваше сиятельство! Святой угодник – и тот бы не выдержал…

– А вы подавно не выдержали, вы ведь не святой.

– Именно так, ваше сиятельство, золотые ваши слова!

– Ну, а почему же вы на ней не женились?

– Э-э-эээ… – бывший сотник мучительно пытался подобрать нужный ответ, но вместо него издавал только нечленораздельное бормотание.

– Обвенчались бы в храме, как положено, а потом ввели бы ее в свой дом как законную жену и хозяйку, – издевательски вежливым голосом продолжал граф. – И не скрываясь, не таясь людей, получали бы… ну, что там требовала ваша плоть. Причем не в поварне, а в собственной спальне. Можно было так сделать?

– М…Можно, ваше сиятельство…

– Почему же вы этого не сделали?

– Не… Не могу знать, ваше сиятельство…

– Наверное, она сама этого не хотела? – с притворным участием осведомился Хольг.

– Не хотела, ваше сиятельство, истинная правда, не хотела! – с готовностью закивал толстяк. – Как подарки получать – так она рада, а как под венец – ни в какую: дескать, я уже старый для нее…

– Ах бессовестный! – внезапно взвизгнула пришедшая в себя женщина, на лице которой вместо мертвенной бледности заиграл гневный румянец. Видимо, возмущение пересилило страх. – Не верьте ему, ваше сиятельство, он врет! Очень даже хотела, со счету сбилась, сколько раз подступала к нему: когда же наконец обвенчаемся? А у него то одно то другое: то на службе хлопот полон рот, то сердце прихватывает…

– Сердце прихватывает, а плоть все-таки своего требует! – с широкой, почти доброй улыбкой подхватил граф. – Так значит, голубушка, хочешь выйти за него замуж?

– Раньше хотела, а теперь ни за что, ваше сиятельство! Нутро-то у него гнилое оказалось: как удовольствие получать, так я хороша, а как жареным запахло, так я во всем виновата!

– Но раньше все-таки хотела… А почему? Он ведь старый, в отцы тебе годится, если не в дедушки.

– Ну… Так ведь, ваше сиятельство, женскому сердцу-то не прикажешь… Нравился он мне, глупенькой. Такой важный, в красивом мундире, и словечки-то какие ученые все говаривал… И подарки подносил, и денежками не обижал! Опять же, ваше сиятельство, он хоть и немолод, а по мужской части еще о-го-го… ой, простите болтливую дуру…

– Говори дальше! – произнес граф.

Его голос зазвенел, как перетянутая до предела струна, которая вот-вот лопнет. Гумар из-за спины графа подавал отчаянные жесты кухарке: осторожно, с огнем играешь! Но она то ли по инерции, то ли неверно истолковав внешнее спокойствие господина, продолжала:

– Я ведь, ваше сиятельство, не монашка какая-нибудь, я женщина молодая, здоровая, мне мужик нужен…

– Замолчи, тварь!

Люди во дворе на мгновение замерли от испуга, прекратив работу: так страшен был этот полубезумный рык, донесшийся из раскрытого окна холла.

* * *

– Мои добрые друзья, позвольте подвести итог: ситуация, сложившаяся в Тайном Совете, абсолютно нетерпима. Дальше так продолжаться не может. Либо мы найдем способ хоть как-то вразумить членов Совета, либо Империя очень скоро станет шестой провинцией Эсаны. Правда, самой большой и богатой провинцией, но это слабое утешение… Король Торвальд не будет вечно соблюдать нейтралитет и не остановится перед жертвами… впрочем, это уже вопрос номер пять.

– Да не допустят этого боги! – страстно воскликнул Кристоф.